1 There was a man of the Pharisees, named Nicodemus, a ruler of the Jews:
2 The same came to Jesus by night, and said unto him, Rabbi, we know that thou art a teacher come from God: for no man can do these miracles that thou doest, except God be with him.
3 Jesus answered and said unto him, Verily, verily, I say unto thee, Except a man be born again, he cannot see the kingdom of God.
4 Nicodemus saith unto him, How can a man be born when he is old? can he enter the second time into his mother's womb, and be born?
5 Jesus answered, Verily, verily, I say unto thee, Except a man be born of water and of the Spirit, he cannot enter into the kingdom of God.
6 That which is born of the flesh is flesh; and that which is born of the Spirit is spirit.
7 Marvel not that I said unto thee, Ye must be born again.
8 The wind bloweth where it listeth, and thou hearest the sound thereof, but canst not tell whence it cometh, and whither it goeth: so is every one that is born of the Spirit.
9 Nicodemus answered and said unto him, How can these things be?
10 Jesus answered and said unto him, Art thou a master of Israel, and knowest not these things?
11 Verily, verily, I say unto thee, We speak that we do know, and testify that we have seen; and ye receive not our witness.
12 If I have told you earthly things, and ye believe not, how shall ye believe, if I tell you of heavenly things?
13 And no man hath ascended up to heaven, but he that came down from heaven, even the Son of man which is in heaven.
14 And as Moses lifted up the serpent in the wilderness, even so must the Son of man be lifted up:
15 That whosoever believeth in him should not perish, but have eternal life.
16 For God so loved the world, that he gave his only begotten Son, that whosoever believeth in him should not perish, but have everlasting life.
17 For God sent not his Son into the world to condemn the world; but that the world through him might be saved.
18 He that believeth on him is not condemned: but he that believeth not is condemned already, because he hath not believed in the name of the only begotten Son of God.
19 And this is the condemnation, that light is come into the world, and men loved darkness rather than light, because their deeds were evil.
20 For every one that doeth evil hateth the light, neither cometh to the light, lest his deeds should be reproved.
21 But he that doeth truth cometh to the light, that his deeds may be made manifest, that they are wrought in God.
22 After these things came Jesus and his disciples into the land of Judaea; and there he tarried with them, and baptized.
23 And John also was baptizing in Aenon near to Salim, because there was much water there: and they came, and were baptized.
24 For John was not yet cast into prison.
25 Then there arose a question between some of John's disciples and the Jews about purifying.
26 And they came unto John, and said unto him, Rabbi, he that was with thee beyond Jordan, to whom thou barest witness, behold, the same baptizeth, and all men come to him.
27 John answered and said, A man can receive nothing, except it be given him from heaven.
28 Ye yourselves bear me witness, that I said, I am not the Christ, but that I am sent before him.
29 He that hath the bride is the bridegroom: but the friend of the bridegroom, which standeth and heareth him, rejoiceth greatly because of the bridegroom's voice: this my joy therefore is fulfilled.
30 He must increase, but I must decrease.
31 He that cometh from above is above all: he that is of the earth is earthly, and speaketh of the earth: he that cometh from heaven is above all.
32 And what he hath seen and heard, that he testifieth; and no man receiveth his testimony.
33 He that hath received his testimony hath set to his seal that God is true.
34 For he whom God hath sent speaketh the words of God: for God giveth not the Spirit by measure unto him.
35 The Father loveth the Son, and hath given all things into his hand.
36 He that believeth on the Son hath everlasting life: and he that believeth not the Son shall not see life; but the wrath of God abideth on him.
The same came to Jesus by night, and said unto him, Rabbi, we know that thou art a teacher come from God: for no man can do these miracles that thou doest, except God be with him.
The wind bloweth where it listeth, and thou hearest the sound thereof, but canst not tell whence it cometh, and whither it goeth: so is every one that is born of the Spirit.
He that believeth on him is not condemned: but he that believeth not is condemned already, because he hath not believed in the name of the only begotten Son of God.
And they came unto John, and said unto him, Rabbi, he that was with thee beyond Jordan, to whom thou barest witness, behold, the same baptizeth, and all men come to him.
He that hath the bride is the bridegroom: but the friend of the bridegroom, which standeth and heareth him, rejoiceth greatly because of the bridegroom's voice: this my joy therefore is fulfilled.
Авторские права на русскую аудиоверсию Библии принадлежат Лапкину Игнатию Тихоновичу (Левит, Числа, Второзаконие, Книги Царств, Книги Паралипоменон, Песни Песней) и Российскому Библейскому Обществу (все остальные книги), данная версия была предоставлена сайтом predanie.ru.
Стихи, которые вы недавно исследовали:
Стихи, которые вы недавно исследовали:
!«Кликните» по стиху для его исследования и Вы увидите:
6 вариантов перевода:
– русский синодальный,
– русский современный,
– русский («Радостная весть»),
– украинский (И. Огиенко),
– английский King James Version,
– английский American Standard
Значение слов-оригиналов (греческий и иврит)
Параллельные места Библии, связанные с выбранным стихом
Внимание! Приведённые ниже комментарии носят исключительно КОНСУЛЬТАТИВНЫЙ характер.
Благодаря имеющимся в них историческим справкам они ВСЕГО-ЛИШЬ ПОМОГАЮТ ПОНЯТЬ написанное в Библии.
Комментарии ни в коем случае НЕ должны восприниматься на равне с Писанием!
Комментарии Баркли
Комментарии Уильяма МакДональда
Новая Женевская Учебная Библия
Комментарии (введение) ко всей книге «От Иоанна»
Комментарии к главе 3
ВВЕДЕНИЕ К ЕВАНГЕЛИЮ ОТ ИОАННА
ЕВАНГЕЛИЕ С ОРЛИНОГО ВЗГЛЯДА
Многие христиане считают Евангелие от Иоанна самой драгоценной книгой Нового Завета. Этой книгой больше всего питают они свои умы и сердца и она успокаивает души их. Авторов Евангелий очень часто изображают символически на витражах и в других произведениях в виде четырех зверей, которых автор Откровения видел вокруг престола (Отк. 4,7). В разных местах каждому евангелисту приписывают разный символ, но в большинстве случаев принято считать, что человек - это символ евангелиста Марка, чье Евангелие можно назвать самым незамысловатым, самым простым и самым человечным; лев - символ евангелиста Матфея, потому что он, как никто другой, видел в Иисусе Мессию и льва колена Иуды; телец (вол) - символ евангелиста Луки, потому что это животное использовали и для служения и для жертвоприношения, а он видел в Иисусе великого слугу людей и универсальную жертву за все человечество; орел - символ евангелиста Иоанна, потому что из всех живых существ только орел может смотреть, не будучи ослеплен, прямо на солнце и проникать в вечные тайны, вечные истины и в самые мысли Бога. У Иоанна самый проницательный взгляд из всех новозаветных авторов. Многие люди считают, что они ближе всего к Богу и к Иисусу Христу, когда читают Евангелие от Иоанна, а не любую другую книгу.
ЕВАНГЕЛИЕ, ОТЛИЧАЮЩЕЕСЯ ОТ ДРУГИХ
Стоит только бегло прочитать четвертое Евангелие, чтобы увидеть, что оно отличается от трех других: в нем нет многих событий, которые включены в остальные три. В четвертом Евангелии ничего не сказано о рождении Иисуса, о Его крещении, о Его искушениях, в нем ничего не сказано о Тайной Вечере, о Гефсиманском саде и о Вознесении. В нем не говорится об исцелении людей, одержимых бесами и злыми духами, и, удивительнее всего, в нем нет ни одной притчи Иисуса, которые являются бесценной частью остальных трех Евангелий. В трех Евангелиях Иисус постоянно говорит этими чудесными притчами, и легко запоминающимися, короткими, выразительными предложениями. А в четвертом Евангелии речи Иисуса занимают иногда целую главу и часто представляют собой сложные, изобилующие доказательствами заявления, совершенно отличные от тех сжатых, незабываемых изречений в других трех Евангелиях.
Еще более удивительно, что факты из жизни и служения Иисуса, приведенные в четвертом Евангелии, отличаются от того, что приведено в других Евангелиях.
1. В Евангелии от Иоанна иначе изложено начало служения Иисуса. В других трех Евангелиях совершенно ясно сказано, что Иисус начал выступать с проповедями лишь после заключения в темницу Иоанна Крестителя. "После же того, как предан был Иоанн, пришел Иисус в Галилею, проповедуя Евангелие Царства Божия (Мар. 1,14; Лук. 3,18.20; Мат. 4,12). По Евангелию от Иоанна же выходит, что был довольно длительный период, когда проповедование Иисуса совпадало с деятельностью Иоанна Крестителя (Иоан. 3,22-30; 4,1.2).
2. В Евангелии от Иоанна иначе представлена область, в которой проповедовал Иисус. В других трех Евангелиях главной областью проповедования была Галилея и в Иерусалиме Иисус не был до последней недели своей жизни. Согласно Евангелию от Иоанна Иисус большей частью проповедовал в Иерусалиме и Иудее и лишь эпизодически заходил в Галилею (Иоан. 2,1-13; 4,35-51; 6,1-7,14). По Иоанну Иисус находился в Иерусалиме на Пасху, что совпало с очищением Храма (Иоан. 2,13); во время неназванного праздника (Иоан. 5,1); во время праздника Кущей (Иоан. 7,2.10). Он был там зимой, во время праздника Обновления (Иоан. 10,22). Согласно четвертому Евангелию, Иисус после этого праздника вообще больше не покидал Иерусалима; после главы 10 Он все время находился в Иерусалиме. Это значит, что Иисус оставался там в течение многих месяцев, от зимнего праздника Обновления до весны, до Пасхи, во время которой он был распят.
Надо сказать, что именно этот факт получил в Евангелии от Иоанна правильное отражение. Из других Евангелий видно, как Иисус сокрушался о судьбе Иерусалима, когда наступила последняя неделя. "Иерусалим, Иерусалим избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз Я хотел собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!" (Мат. 23,37; Лук. 13,34). Совершенно очевидно, что Иисус не мог сказать такое, если бы Он не побывал несколько раз в Иерусалиме и не обращался неоднократно к его жителям. С первого Своего посещения Он не мог бы сказать этого.
Именно это различие позволило "отцу истории Церкви" Евсевию (263-340 гг.), епископу из Кесарии Палестинской и автору древнейшей истории Церкви от рождества Христова до 324 г., предложить одно из первых объяснений отличия четвертого Евангелия от остальных трех. Евсевий заявил, что в его время (около 300-го г.), многие ученые-богословы придерживаясь такого взгляда: первым проповедовал иудеям Матфей, но настало время, когда он должен был пойти проповедовать и другим народам; перед тем, как отправиться в путь, он записал все, что он знал о жизни Христа, на древнееврейском языке и "таким образом облегчил потерю тем, кого он должен был оставить". После того, как Марк и Лука написали свои Евангелия, Иоанн все еще устно проповедовал историю жизни Иисуса. "Наконец он приступил к ее описанию и вот почему. Когда упомянутые три Евангелия стали доступны всем и дошли до него тоже, говорят, что он одобрил их и подтвердил их истинность, но добавил, что в них отсутствовал рассказ о деяниях, совершенных Иисусом в самом начале Его служения... И потому, говорят, Иоанн описал в своем Евангелии период, опущенный ранними евангелистами, т.е. деяния, совершенные Спасителем в период до заключения в темницу Иоанна Крестителя..., а остальные три евангелиста описывают события, имевшие место после этого времени. Евангелие от Иоанна - это повествование о первых деяниях Христа, тогда как в других повествуется о позднейшей Его жизни" (Евсевий, "История Церкви" 5,24).
Следовательно, согласно Евсевию, вообще не существует никакого противоречия между четвертым и остальными тремя Евангелиями; все различие объясняется тем, что в четвертом Евангелии, по крайней мере, в первых главах, повествуется о служении в Иерусалиме, которое предшествовало проповедованию в Галилее и происходило тогда, когда Иоанн Креститель еще находился на свободе. Вполне возможно, что это объяснение Евсевия, по крайней мере, в некоторой части, справедливо.
3. По Иоанну и длительность служения Иисуса была другой. Из остальных трех Евангелий вытекает, что оно длилось всего один год. На все время служения приходится всего одна Пасха. В Евангелии от Иоанна же три Пасхи: одна совпадает с очищением Храма (Иоан. 2,13); другая где-то совпадает со временем насыщения пяти тысяч (Иоан. 6,4); и, наконец, последняя Пасха, когда Иисус был распят. По Иоанну служение Христа должно длиться около трех лет, чтобы можно было расположить во времени все эти события. И опять же Иоанн несомненно прав: оказывается это же видно при внимательном чтении остальных трех Евангелий. Когда ученики срывали колосья (Мар. 2,23), должно быть, была весна. Когда были насыщены пять тысяч - они расселись на зеленой траве (Мар. 6,39), следовательно, снова была весна, и между этими двумя событиями должен был пройти год. За этим следует путешествие через Тир и Сидон и Преображение. На горе Преображения Петр хотел построить три кущи и остаться там. совершенно естественно предположить, что это было во время праздника Поставления Кущей, почему Петр и предложил это сделать (Мар. 9,5), то есть в начале октября. После этого следует период до последней Пасхи в апреле. Тем самым, из изложенного в трех Евангелиях можно вывести, что служение Иисуса продолжалось так же три года, как это представлено и у Иоанна.
4. Но у Иоанна имеются и существенные отличия от трех других Евангелий. Вот два примечательных примера. Во-первых, у Иоанна очищение Храма отнесено к началу служения Иисуса (Иоан. 2,13-22), тогда как другие евангелисты помещают его в конец (Мар. 11,15-17; Мат. 21,12.13; Лук. 19,45.46). Во-вторых, Иоанн относит Распятие Христа на день, предшествовавший Пасхе, тогда как другие евангелисты относят его на самый день Пасхи.
Мы вовсе не должны закрывать глаза на различия, существующие между Евангелием от Иоанна, с одной стороны, и остальными Евангелиями с другой.
ОСОБЕННЫЕ ЗНАНИЯ ИОАННА
Совершенно очевидно, что если Евангелие от Иоанна отличается от других евангелистов, то это не из-за незнания или отсутствия информации. Хотя он и не упоминает многого из того, что приводят остальные, он приводит многое такое, чего у них нет. Только Иоанн рассказывает о брачном пире в Кане Галилейской (2,1-11); о посещении Иисуса Никодимом (3,1-17); о самарянке (4); о воскресении Лазаря (11); о том, как Иисус мыл ноги Своим ученикам (13,1-17); о Его прекрасном учении о Святом Духе, Утешителе, рассыпанном в главах (14-17). Лишь в повествовании Иоанна действительно оживают перед нашими глазами многие ученики Иисуса и мы слышим речь Фомы (11,16; 14,5; 20,24-29), а Андрей становится подлинной личностью (1,40.41; 6,8.9; 12,22). Только у Иоанна узнаем мы нечто о характере Филиппа (6,5-7; 14,8.9); слышим злой протест Иуды при помазании миром Иисуса в Вифании (12,4.5). И надо отметить, что, как ни странно, эти мелкие штрихи открывают нам поразительно многое.
Портреты Фомы, Андрея и Филиппа в Евангелии от Иоанна подобны маленьким камеям или виньеткам, в которых незабываемо набросан характер каждого из них.
Далее, у евангелиста Иоанна мы снова и снова встречаем мелкие дополнительные детали, которые читаются как свидетельства очевидца: мальчик принес Иисусу не просто хлебы, а ячменные хлебы (6,9); когда Иисус пришел к ученикам, пересекавшим в шторм озеро, они проплыли около двадцати пяти или тридцати стадий (6,19); в Кане Галилейской было шесть каменных водоносов (2,6). Только у Иоанна говорится о четырех солдатах, бросавших жребий из-за цельнотканой одежды Иисуса (19,23); только он знает, сколько смеси смирны и алое было использовано для помазания тела Иисуса (19,39); только он помнит, как во время помазания Иисуса в Вифании дом наполнился благоуханием (12,3). Многое из этого кажется на первый взгляд незначительными деталями и они остались бы непонятными, если бы не были воспоминаниями очевидца.
Как бы ни отличалось Евангелие от Иоанна от остальных Евангелий, это отличие надо объяснять не незнанием, а как раз тем, что у Иоанна было больше знаний, или он располагал лучшими источниками, или же лучшей памятью, чем остальные.
Другим доказательством того, что автор четвертого Евангелия обладал особой информацией, является то, что он очень хорошо знал Палестину и Иерусалим. Он знает как долго строился иерусалимский Храм (2,20); что иудеи и самаряне постоянно конфликтовали (4,9); что иудеи держались невысокого мнения о женщине (4,9); как иудеи смотрели на субботу (5,10; 7,21-23; 9,14). Он хорошо знает Палестину: он знает две Вифании, одна из которых находилась за Иорданом (1,28; 12,1); он знает, что из Вифсаиды были некоторые из учеников (1,44; 12,21); что Кана находится в Галилее (2,1; 4,46; 21,2); что город Сихарь находится недалеко от Сихема (4,5). Он, как говорится, знал в Иерусалиме каждую улицу. Он знает овечьи ворота и купальню около них (5,2); он знает купальню Силоам (9,7); притвор Соломона (9,23); поток Кедрон (18,1); Лифостротон, что по-еврейски Гаввафа (9,13); Голгофу, похожую на череп (место Лобное, 19,17). Надо помнить, что в 70 г. Иерусалим был разрушен, а Иоанн начал писать свое Евангелие не ранее 100-го г. и, тем не менее, он помнил в Иерусалиме все.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, В КОТОРЫХ ПИСАЛ ИОАНН
Мы уже видели, что есть большое различие между четвертым Евангелием и остальными тремя Евангелиями, и мы видели, что причиной этому никак не могла быть неосведомленность Иоанна, и потому мы должны спросить себя: "Какую же цель преследовал он, когда писал свое Евангелие?" Если мы уясним себе это, мы выясним, почему он отобрал именно эти факты и почему он их показал именно так.
Четвертое Евангелие было написано в Ефесе около 100-го года. К этому времени в христианской Церкви наметились две особенности. Во-первых, христианство пришло в языческий мир. К тому времени христианская Церковь перестала носить в основном иудейский характер: большинство приходивших в нее членов происходили не из иудейской, а из эллинистической культуры, и потому Церковь должна была заявить о себе по-новому. Это вовсе не значит, что нужно было изменить христианские истины; просто их нужно было выразить по-новому.
Возьмем хотя бы такой пример. Допустим, грек принялся читать Евангелие от Матфея, но как только он открывал его, он наталкивался на длинную родословную. Родословные были понятным делом для иудеев, но были совершенно непонятны грекам. Читая, грек видит, что Иисус был сыном Давида - царя, о котором греки никогда не слыхали, который к тому же был символом расовых и националистических чаяний иудеев, которые нисколько не волновали этого грека. Этот грек сталкивается с таким понятием, как "Мессия", и опять же он никогда прежде не слышал этого слова. А обязательно ли нужно греку, решившему стать христианином, полностью перестраивать свой образ мышления и вживаться в иудейские категории? Должен ли он, прежде чем он может стать христианином, выучить добрую часть иудейской истории и иудейской апокалипсической литературы, в которой рассказывается о пришествии Мессии. Как выразился английский богослов Гудспид: "Разве не мог он познакомиться непосредственно с сокровищами христианского спасения, не погрязнув навечно в иудаизме? Нужно ли было ему расставаться со своим интеллектуальным наследием и начинать думать исключительно в иудейских категориях и иудейскими понятиями?"
Иоанн подходит к этому вопросу честно и прямо: он нашел одно из величайших решений, которые когда-либо приходили кому-либо в голову. Позже, в комментарии, мы намного полнее рассмотрим решение Иоанна, а сейчас лишь коротко остановимся на нем. У греков было два великих философских понятия.
а) Во-первых, у них было понятие Логоса. В греческом оно имеет два значения: слово (речь) и смысл (понятие, причина). Иудеи хорошо знали о всесильном слове Божием. "И сказал Бог: да будет свет. И стал свет" (Быт. 1,3). А грекам хорошо была известна идея причины. Греки смотрели на мир и видели в нем удивительный и надежный порядок: ночь и день неизменно меняются в строгом порядке; времена года неизменно следуют друг за другом, звезды и планеты движутся по неизменным орбитам - у природы есть свои неизменные законы. Откуда этот порядок, кто создал его? На это греки отвечали уверенно: Логос, Божественный разум создал этот величественный мировой порядок. "А что дает человеку способность думать, рассуждать и знать?" - спрашивали себя греки дальше. И опять же уверенно отвечали: Логос, Божественный разум пребывающий в человеке, делает его мыслящим.
Евангелие от Иоанна как бы говорит: "Всю жизнь ваше воображение поражал этот великий, направляющий и сдерживающий Божественный разум. Божественный разум пришел на землю во Христе, в облике человеческом. Взгляните на Него и вы увидите, что это такое - Божественный разум и Божественная воля". Евангелие от Иоанна дало новое понятие, в котором греки могли мыслить об Иисусе, в котором Иисус был представлен как Бог, выступающий в облике человеческом.
б) У греков была теория о двух мирах. Один мир - это тот, в котором мы живем. Это был, по их представлениям, в некотором смысле прекрасный мир, но это был мир теней и копий, нереальный мир. Другой же был реальный мир, в котором пребывают вечно великие реальности, от которого земной мир лишь бледная и бедная копия. Мир невидимый был для греков реальным миром, а мир видимый - лишь тенью и нереальностью.
Греческий философ Платон систематизировал это представление в своем учении о формах или идеях. Он считал, что в мире невидимом есть совершенные бестелесные прообразы всех вещей, а все вещи и предметы этого мира являются лишь тенями и копиями этих извечных прообразов. Попросту говоря, Платон считал, что где-то существует прообраз, идея стола, причем все столы на земле представляют собой лишь несовершенные копии этого прообраза стола. А самая великая реальность, высшая идея, прообраз всех прообразов и форма всех форм есть Бог. Оставалось, однако, решить вопрос о том, как попасть в этот реальный мир, как уйти от наших теней к вечным истинам. И Иоанн заявляет, что именно эту возможность дает нам Иисус Христос. Он Сам есть реальность, пришедшая к нам на землю. В греческом языке для передачи понятия реальный в этом смысле употребляется слово алефейнос, которое очень близко связано со словом алефес, что значит истинный, подлинный и алефейа, что значит истина. В Библии греческое алефейнос переведено как истинный, но было бы правильно также перевести его как реальный. Иисус - реальный свет (1,9). Иисус - реальный хлеб (6,32); Иисус - реальная виноградная лоза (15,1); суд Христа - реален (8,16). Один Иисус реален в нашем мире теней и несовершенств.
Из этого следуют некоторые выводы. Каждое деяние Иисуса было не только действием во времени, но и представляет собой окно, через которое мы можем видеть реальность. Именно это имеет в виду евангелист Иоанн, когда он говорит о совершенных Иисусом чудесах, как о знаках (семейа). Чудесные свершения Иисуса не просто чудесны, они представляют собой окна, открытые в реальность, которая есть Бог. Именно этим объясняется тот факт, что Евангелие от Иоанна передает совершенно иначе, нежели остальные три евангелиста, истории о совершенных Иисусом чудесах.
а) В четвертом Евангелии не чувствуется того оттенка сострадания, который присутствует в рассказах о чудесах во всех других Евангелиях. В других Евангелиях Иисус умилостивился над прокаженным (Мар. 1,41); сочувствует Иаиру (Мар. 5,22) и отцу страдающего эпилепсией мальчика (Мар. 9,19). Лука, когда Иисус воскресил сына вдовы из города Наин, прибавляет с бесконечной нежностью "и отдал его Иисус матери его" (Лук. 7,15). А в Евангелии от Иоанна чудеса Иисуса не столько акты сострадания, сколько демонстрация славы Христа. Так Иоанн комментирует после чуда, совершенного в Кане Галилейской: "Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу Свою" (2,11). Воскрешение Лазаря произошло "к славе Божией" (11,4). Слепота слепорожденного существовала "чтобы на нем явились дела Божий" (9,3). Иоанн не хочет сказать, что в чудесах Иисуса не было любви и сострадания, но он в первую очередь видел в каждом чуде Христа славу Божественной реальности, врывающейся во время и в человеческие дела.
б) В четвертом Евангелии чудеса Иисуса часто сопровождаются длинными рассуждениями. За описанием насыщения пяти тысяч идет длинное рассуждение о хлебе жизни (гл. 6); исцелению слепорожденного предшествует высказывание Иисуса о том, что Он - свет миру (гл. 9); воскрешению Лазаря предшествует фраза Иисуса о том, что Он есть воскресение и жизнь (гл. 11). В глазах Иоанна чудеса Иисуса не просто единичные акты во времени, они - возможность видеть то, что Бог делает всегда, и возможность видеть, как поступает Иисус всегда: они есть окна в Божественную реальность. Иисус не просто накормил однажды пять тысяч - это было иллюстрацией того факта, что Он навечно реальный хлеб жизни; Иисус не просто однажды открыл глаза слепому: Он - навечно свет миру. Иисус не просто однажды воскресил из мертвых Лазаря - Он навечно и для всех воскресение и жизнь. Чудо никогда не представлялось Иоанну изолированным актом - оно всегда было для него окном в реальность того, Кем Иисус всегда был и есть, того, что Он всегда делал и делает.
Опираясь именно на это, великий ученый Климент Александрийский (около 230 г.) сделал одно из самых известных заключений о происхождении четвертого Евангелия и о цели его написания. Он считал, что сперва были написаны Евангелия, в которых приведены родословные, то есть Евангелия от Луки и от Матфея, после этого Марк написал свое Евангелие по просьбе многих, слышавших проповеди Петра, и включил в него те материалы, которые использовал в своих проповедях Петр. И лишь после этого "самым последним, Иоанн, увидев, что все связанное с материальными аспектами проповедей и учения Иисуса, получило надлежащее отражение, и побуждаемый своими друзьями и вдохновленный Святым Духом, написал духовное Евангелие (Евсевий, "История Церкви", 6,14). Климент Александрийский хочет тем самым сказать, что Иоанна интересовали не столько факты, сколько их смысл и значение, что он искал не факты, а истину. Иоанн видел в деяниях Иисуса не просто события, протекавшие во времени; он видел в них окна в вечность, и подчеркивал духовное значение слов и деяний Иисуса, чего никто другой из евангелистов даже не попытался сделать.
Это заключение о четвертом Евангелии до сего дня остается одним из самых правильных. Иоанн написал не историческое, а духовное Евангелие.
Таким образом, в Евангелии от Иоанна Иисус представлен как сошедший на землю воплощенный Божественный разум и как Единственный, обладающий реальностью и способный вывести людей из мира теней в мир реальный, о котором мечтали Платон и великие греки. Христианство, облаченное когда-то в иудейские категории, обрело величие греческого мировоззрения.
ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЕРЕСЕЙ
В то время, когда писалось четвертое Евангелие, перед Церковью стояла одна важная проблема - возникновение ереси. Прошло уже семьдесят лет с тех пор, как Иисус Христос был распят. За это время Церковь превратилась в стройную организацию; вырабатывались и устанавливались богословские теории и кредо веры, мысли человеческие неизбежно бродили и сбивались с пути истинного и возникали ереси. А ересь редко бывает совершенной ложью. Она возникает обычно вследствие особенного подчеркивания одного аспекта истины. Мы видим, по крайней мере, две ереси, который автор четвертого Евангелия стремился опровергнуть.
а) Были такие христиане, по крайней мере, среди иудеев, которые ставили слишком высоко Иоанна Крестителя. В нем было нечто такое, что очень привлекало иудеев. Он был последним из пророков и он говорил голосом пророка, нам известно, что в позднейшие времена в ортодоксальном иудаизме официально существовала признанная секта последователей Иоанна Крестителя. В Деян. 19.1-7 мы встречаем небольшую группу людей из двенадцати человек, члены которой принадлежали к христианской Церкви, но были крещены лишь Иоанновым крещением.
Автор четвертого Евангелия снова и снова спокойно, но твердо, ставит Иоанна Крестителя на надлежащее место. Иоанн Креститель сам неоднократно утверждал, что он не претендует на высшее место и не имеет на него права, но безоговорочно уступал это место Иисусу. Мы уже видели, что по другим Евангелиям служение и проповедование Иисуса началось только после того, как Иоанн Креститель был посажен в темницу, а в четвертом Евангелии говорится о времени, когда служение Иисуса совпадало с проповедованием Иоанна Крестителя. Вполне возможно, что автор четвертого Евангелия вполне сознательно воспользовался этим доводом, чтобы показать, что Иисус и Иоанн действительно встречались и что Иоанн воспользовался этими встречами, чтобы признать и побудить другихпризнать превосходство Иисуса. Автор четвертого Евангелия подчеркивает, что Иоанн Креститель"не был свет" (18) и он сам совершенно определенно отрицал наличие у него каких-либо притязаний быть Мессией (1,20 и сл.; З,28; 4,1; 10,41) и что нельзядаже допускать, будто он нес более важное свидетельство (5,36). В четвертом Евангелии нет критики Иоанна Крестителя; в нем есть упрек тем, кто отводит ему место, которое принадлежит Иисусу, и лишь Ему Одному.
б) Кроме того, в эпоху написания четвертого Евангелия получила широкое распространение ересь, известная под общим названием гностицизм. Если мы не разберемся в нем подробно, мы не заметим доброй доли величия евангелиста Иоанна и упустим определенный аспект стоявшей перед ним задачи. В основе гностицизма лежало учение о том, что материя по существу своему порочна и пагубна, а дух по существу своему благ. Гностики поэтому делали вывод, что Бог Сам не мог касаться материи и, потому, Он не создавал мира. Он, по их мнению, испускал серию эманации (излучений), каждое из которых было все дальше и дальше от Него, пока, наконец, одно из этих излучений оказалось настолько далеким от Него, что оно могло соприкоснуться с материей. Вот эта-то эманация (излучение) и была создателем мира.
Эта идея, сама по себе достаточно порочная, была еще больше испорчена одним дополнением: каждая из этих эманации, по мнению гностиков, знала все меньше и меньше о Боге, пока однажды не настал такой момент, когда эти эманации не только совершенно потеряли знание Бога, но и стали совершенно враждебны Ему. И потому гностики в конце концов, сделали заключение, что бог-создатель не только был совершенно отличен от реального Бога, но и совершенно чужд ему и враждебно к Нему настроен. Один из лидеров гностиков Церинтий говорил, что "мир был сотворен не Богом, а некоей силой очень далекой от Него и от той Силы, которая правит всей вселенной, и чуждой Бога, Который стоит над всем".
Гностики следовательно считали, что Бог вообще не имеет никакого отношения к сотворению мира. Вот потому то Иоанн и начинает свое Евангелие звучным заявлением: "Все чрез Него начало быть и без Него ничто не начало быть, что начало быть" (1,3). Вот почему Иоанн настаивает на том, что "так возлюбил Бог мир" (3,16). Перед лицом гностицизма, который так отдалял Бога и обращал Его в существо, которое вообще не могло иметь ничего общего с миром, Иоанн представил христианскую концепцию Бога, Который сотворил мир и Чье присутствие заполняет мир, который Он сотворил.
Теория гностиков оказывала влияние и на их идею об Иисусе.
а) Одни гностики считали, что Иисус - одна из этих эманации, которые излучал Бог. Они считали, что Он никак не связан с Божественностью, что Он - своего рода полубог, удаленный от подлинного реального Бога, что Он - всего лишь одно из существ, стоящих между Богом и миром.
б) Другие гностики считали, что у Иисуса не было настоящего тела: тело - это плоть, а Бог не может, по их мнению, коснуться материи, и потому Иисус был своего рода призраком, не имевшим реального тела и настоящей крови. Они, например, считали, что когда Иисус ступал по земле, Он не оставлял никаких следов, потому что Его тело не имело ни веса, ни вещества. Они бы никогда не могли сказать: "И Слово стало плотью" (1,14). Выдающийся отец западной церкви Аврелий Августин (354-430 гг.), епископ в Гипоне (северная Африка), рассказывает, что он много читал современных ему философов и нашел, что много у них очень похоже на то, что написано в Новом Завете, но, говорит он: "Я не нашел у них такой фразы: "Слово стало плотью и обитало с нами". Вот почему Иоанн в своем первом послании настаивал на том, что Иисус пришел во плоти, и заявил, что всякий, кто отрицает это, движим духом антихриста (1 Иоан. 4,3). Эта ересь известна под именем докетизм. Это слово происходит от греческого докейн, что значит казаться, и ересь называется так потому, что ее последователи считали, что людям лишь казалось, будто Иисус был человеком.
в) Некоторые гностики придерживались разновидности этой ереси: они считали, что Иисус был человек, на которого при его крещении сошел Дух Святой. Этот Дух пребывал в Нем на протяжении всей Его жизни до ее конца, но в виду того, что Дух Божий не может ни страдать, ни умереть, Он покинул Иисуса до того, как Он был распят. Громкий крик Иисуса на кресте они передавали так: "Сила Моя, Сила Моя! почему ты Меня оставила?" И в своих книгах эти еретики рассказывали о людях, разговаривавших на Елеонской горе с изображением, очень похожем на Него, хотя человек Иисус умирал на кресте.
Таким образом, ереси гностиков выливались в два рода верований: одни не верили в Божественность Иисуса и считали Его одной из эманации, которые излучал Бог, другие же не верили в человеческую сущность Иисуса и считали Его похожим на человека призраком. Верования гностиков разрушали одновременно подлинную Божественность и подлинную человеческую природу Иисуса.
ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ПРИРОДА ИИСУСА
Иоанн отвечает на эти теории гностиков и именно этим объясняется странная парадоксальность двойных акцентов, которые он ставит в своем Евангелии. Ни в одном другом Евангелии не подчеркивается так ясно истинная человеческая природа Иисуса, как в Евангелии от Иоанна. Иисус был крайне возмущен тем, что люди продавали и покупали в Храме (2,15); Иисус физически устал от долгого пути, усевшись у колодца в Сихаре в Самарии (4,6); ученики предлагали Ему еду так же, как они предлагали бы ее любому голодному человеку (4,3); Иисус сочувствовал тем, кто был голоден, и тем, кто чувствовал страх (6,5.20); Он чувствовал печаль и даже плакал, как это делал бы всякий понесший утрату (11,33.35 -38); когда Иисус был при смерти на кресте, Его запекшиеся губы шептали: "Жажду" (19,28). В четвертом Евангелии мы видим Иисуса человека, а не тень или призрак, в Нем мы видим человека, знавшего усталость изнуренного тела и раны страдающей души и страдающего ума. В четвертом Евангелии перед нами подлинно человечный Иисус.
БОЖЕСТВЕННОСТЬ ИИСУСА
С другой стороны, ни в одном другом Евангелии не показана так ярко Божественность Иисуса.
а) Иоанн подчеркивает предвечность Иисуса. "Прежде, нежели был Авраам, - сказал Иисус, - Я есмь" (8,58). У Иоанна Иисус говорит о славе, которую Он имел у Отца прежде бытия мира (17,5). Он снова и снова говорит о том, что сошел с небес (6,33-38). Иоанн видел в Иисусе Того, Кто был всегда, даже до бытия мира.
б) Четвертое Евангелие подчеркивает, как ни одно другое, всеведение Иисуса. Иоанн считает, что Иисус совершенно определенно имел сверхъестественное знание о прошлом самарянки (4,16.17); совершенно очевидно, что Он знал, как давно был болен человек, лежавший в купальне Вифезда, хотя никто не говорит Ему об этом (5,6); еще не задав Филиппу вопрос, Он уже знал какой получит ответ (6,6); Он знал, что Иуда предаст Его (6,61-64); Он знал о смерти Лазаря еще до того, как ему сказали об этом (11,14). Иоанн видел в Иисусе Того, Кто обладал особым сверхъестественным знанием, независимым от того, что кто-нибудь мог сказать Ему, Ему не нужно было задавать вопросов, потому что Он знал все ответы.
в) В четвертом Евангелии подчеркивается также тот факт, что Иисус всегда поступал совершенно самостоятельно, без всякого влияния на Него со стороны кого-нибудь. Чудо в Кане Галилейской Он совершил по собственной инициативе, а не по просьбе Своей Матери (2,4); побуждения Его братьев не имели никакого отношения к Его посещению Иерусалима во время праздника Кущей (7,10); никто из людей не лишил Его жизни, никто из людей не мог сделать этого. Он отдал Свою жизнь совершенно добровольно (10,18; 19,11). В глазах Иоанна Иисус обладал Божественной независимостью от всякого человеческого влияния. Он был совершенно независим в своих действиях.
Опровергая гностиков и их странные верования, Иоанн неопровержимо показывает как человеческую сущность Иисуса, так и Его Божественность.
АВТОР ЧЕТВЕРТОГО ЕВАНГЕЛИЯ
Мы видим, что автор четвертого Евангелия поставил своей целью показать христианскую веру таким образом, чтобы она стала интересной и для греков, к которым христианство теперь пришло, и, одновременно, выступить против ересей и заблуждений, возникших внутри Церкви. Мы продолжаем спрашивать себя: кто был его автором? Предания единодушно говорят, что автором был апостол Иоанн. Мы увидим, что вне всякого сомнения, за этим Евангелием действительно стоит авторитет Иоанна, хотя вполне возможно, что записал его и придал ему его форму не он. Соберем все, что мы знаем об Иоанне.
Он был младшим из сыновей Зеведея, у которого была рыбачья лодка на Галилейском море и который был достаточно богат, чтобы нанимать на службу наемных рабочих (Мар. 1,19.20). Мать Иоанна звали Саломией и, вполне возможно, что она была сестрой Марии, Матери Иисуса (Мат. 27,56; Мар. 16,1). Иоанн вместе со своим братом Иаковом по призванию Иисуса последовали за Ним (Мар. 1,20).
Складывается впечатление, что Иаков и Иоанн рыбачили вместе с Петром (Лук. 5,7-10). Иоанн принадлежал к ближайшим ученикам Иисуса, потому что список учеников всегда начинается именами Петра, Иакова и Иоанна, а при некоторых великих событиях присутствовали только эти три (Мар. 3,17; 5,37; 9,2; 14,33).
По характеру Иоанн, совершенно очевидно, был беспокойным и честолюбивым человеком. Иисус дал Иоанну и его брату имя Воанергес, что значит сыны Громовые. Иоанн и его брат Иаков были нетерпеливы и выступали против всякого своеволия со стороны других (Мар. 9,38; Лук. 9,49). Темперамент их был столь необуздан, что они были готовы стереть с лица земли самарянскую деревню, потому что там им не оказали гостеприимства, когда они находились на пути в Иерусалим (Лук. 9,54). Или они сами, или мать их Саломия лелеяли честолюбивые замыслы. Они просили Иисуса, чтобы Он, когда получит Свое Царствие, посадил их по правую и левую сторону в славе Своей (Мар. 10,35; Мат. 20,20). В синоптических Евангелиях Иоанн представлен вожаком всех учеников, членом интимного кружка Иисуса, и, тем не менее, крайне честолюбивым и нетерпеливым.
В книге Деяний святых Апостолов Иоанн всегда выступает вместе с Петром, но сам не говорит. Его имя стоит среди первых трех в списке апостолов (Деян. 1,13). Иоанн был вместе с Петром, когда они исцелили хромого около Красных ворот Храма (Деян. 3,1 и сл.). Вместе с Петром его привели и поставили перед Синедрионом и начальниками иудеев; на суде оба вели себя поразительно смело (Деян. 4,1-13). Иоанн отправился вместе с Петром в Самарию проверить сделанное там Филиппом (Деян. 8,14).
В посланиях Павла имя Иоанна упоминается только один раз. В Гал. 2,9 он назван столпом Церкви наряду с Петром и Иаковом, одобрившими действия Павла. Иоанн был сложным человеком: с одной стороны он был одним из вожаков среди апостолов, членом интимного кружка Иисуса - Его ближайших друзей; с другой стороны, он был своенравным, честолюбивым, нетерпеливым и в то же время мужественным человеком.
Мы можем посмотреть, что рассказывали об Иоанне в эпоху молодой Церкви. Евсевий рассказывает, что он был сослан на остров Патмос в царствование римского императора Домициана (Евсевий, "История Церкви", 3,23). Там же Евсевий рассказывает позаимствованную у Климента Александрийского характерную историю об Иоанне. Он стал своего рода епископом Малой Азии и посетил однажды одну из церковных общин вблизи Ефеса. Среди прихожан он заметил стройного и очень красивого юношу. Иоанн обратился к пресвитеру общины и сказал: "Передаю этого юношу под твою ответственность и заботу, и призываю прихожан в свидетели этого".
Пресвитер забрал юношу в свой дом, заботился о нем и наставлял его, и настал день, когда юноша был крещен и принят в общину. Но вскоре после этого он сошелся с плохими друзьями и совершил столько преступлений, что стал, в конце концов, главарем банды убийц и воров. Когда через некоторое время Иоанн снова посетил эту общину, он обратился к пресвитеру: "Восстанови доверие, которое я и Господь оказали тебе и церкви, которой ты руководишь". Пресвитер сперва вовсе не понял, о чем говорит Иоанн. "Я имею в виду, чтобы ты дал отчет о душе юноши, которого я доверил тебе", - сказал Иоанн. "Увы, - ответил пресвитер, - он погиб". "Погиб?" - спросил Иоанн. "Для Бога он погиб, - ответил пресвитер, - он отпал от благодати и был вынужден бежать из города за свои преступления, и теперь он разбойник в горах". И Иоанн отправился прямо в горы, умышленно дал захватить себя бандитам, которые и привели его к юноше, который был теперь главарем банды. Мучимый стыдом, юноша пытался убежать от него, но Иоанн бежал за ним. "Сын мой! - кричал он, - Ты бежишь от своего отца. Я слаб и стар, сжалься надо мною, сын мой; не бойся, еще есть надежда на твое спасение. Я буду защищать тебя пред Господом Иисусом Христом. Если нужно, я с радостью умру за тебя, как Он умер за меня. Остановись, подожди, поверь! Это Христос послал меня к тебе". Такой призыв разбил сердце юноши, он остановился, отбросил свое оружие и зарыдал. Вместе с Иоанном спустился он с горы и вернулся в Церковь и на христианский путь. Здесь мы видим любовь и мужество Иоанна.
Евсевий (3,28) рассказывает еще одну историю об Иоанне, которую он нашел у Иринея (140-202 гг.), ученика Поликарпа Смирнского. Как мы уже отмечали, Церинтий был одним из ведущих гностиков. "Апостол Иоанн однажды пришел в баню, но узнав, что там находится Церинтий, вскочил со своего места и бросился вон, потому что не мог оставаться с ним под одной крышей, и посоветовал своим спутникам поступить так же. "Уйдем, чтобы баня не завалилась, - сказал он, - потому что там внутри находится Церинтий, враг истины". Вот еще один штрих к темпераменту Иоанна: Воанергес еще не умер в нем.
Иоанн Кассион (360-430 гг.), внесший значительный вклад в развитие учения о благодати и в развитие западноевропейского монашества приводит другую историю об Иоанне. Однажды его нашли играющим с прирученной куропаткой. Более строгий брат упрекнул его в том, что он попусту тратит свое время, на что Иоанн ответил: "Если лук всегда держать натянутым, он скоро перестанет стрелять прямо".
У Иеронима из Далмации (330-419 гг.) есть рассказ о последних словах Иоанна. Когда он был при смерти, ученики спросили его, что бы он хотел сказать им напоследок. "Дети мои, - сказал он, - любите друг друга", и потом повторил это еще раз. "И это все?" спросили его. "Этого достаточно, - сказал Иоанн, - ибо это завет Господа".
ЛЮБИМЫЙ УЧЕНИК
Если мы тщательно следили за сказанным здесь об апостоле Иоанне, мы должны были заметить одну вещь: всю нашу информацию мы взяли из первых трех Евангелий. Удивительно, что в четвертом Евангелии ни разу не упоминается имя апостола Иоанна. Но зато упоминаются два других человека.
Во-первых, говорится об ученике, которого любил Иисус. Он упоминается четыре раза. Он возлежал у груди Иисуса во время Тайной Вечери (Иоан. 13,23-25); ему на попечение оставил Иисус Матерь Свою, когда умирал на кресте (19,25-27); его и Петра встретила Мария Магдалина по возвращении из пустого гроба в первое утро Пасхи (20,2), и он присутствовал при последнем явлении воскресшего Иисуса своим ученикам на берегу Тивериадского моря (21,20).
Во-вторых, в четвертом Евангелии есть действующее лицо, которое мы назвали бы свидетель, очевидец. Когда в четвертом Евангелии говорится о том, как воин ударил Иисуса копьем в ребра, после чего тотчас истекла кровь и вода, за этим следует комментарий: "И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили" (19,35). В конце Евангелия снова говорится о том, что это любимый ученик свидетельствует все это, "и знаем, что истинно свидетельство его" (21,24).
Здесь перед нами довольно странная вещь. В четвертом Евангелии Иоанн никогда не упоминается, а любимый ученик упоминается, и, кроме того, есть особый свидетель, очевидец всей истории. По традиции никогда не возникало сомнения в том, что любимый ученик - это Иоанн. Лишь немногие пытались увидеть в нем Лазаря, ибо сказано, что Иисус любил Лазаря (Иоан. 11,3.5), или богатого молодого человека, о котором говорится, что Иисус, взглянув на него, полюбил его (Мар. 10,21). Но хотя в Евангелии никогда не говорится об этом так подробно, по традиции любимого ученика всегда отождествляли с Иоанном и нет никакой нужды ставить это под сомнения.
Но встает одна очень реальная проблема - если допустить, что Иоанн действительно сам написал Евангелия, стал ли бы он действительно говорить о себе, как об ученике, которого Иисус любил? Захотел ли бы он выделять себя таким образом и как бы заявлять: "Я был Его любимцем, меня Он любил больше всех?" Может показаться маловероятным, чтобы Иоанн сам присвоил себе такой титул. Если он дан другими, это очень приятный титул, если же человек присваивает его себе сам, это граничит почти с невероятным тщеславием.
Может быть тогда это Евангелие было свидетельством Иоанна, но было записано кем-то другим?
ПРОИЗВЕДЕНИЕ ЦЕРКВИ
В наших поисках истины мы начали с того, что отметили выдающиеся и исключительные моменты четвертого Евангелия. Наиболее примечательным моментом являются длинные речи Иисуса, занимающие иногда целые главы, и совершенно отличающиеся от того, как представлен Иисус своими речами в остальных трех Евангелиях. Четвертое Евангелие было написано около 100 г., то есть приблизительно через семьдесят лет после распятия Христа. Можно ли написанное через семьдесят лет считать дословной передачей сказанного Иисусом? Или это пересказ их с добавлением того, что стало более ясным со временем? Будем это помнить и учтем еще следующее.
Среди работ молодой Церкви до нас дошла целая серия отчетов и некоторые из них относятся к написанию четвертого Евангелия. Самый древний из них принадлежит Иренею, который был учеником Поликарпа Смирнского, который, в свою очередь, был учеником Иоанна. Таким образом, между Иренеем и Иоанном существовала прямая связь. Иреней пишет: "Иоанн, ученик Господа, который также опирался на Его грудь, сам опубликовал Евангелие в Ефесе, когда он жил в Асии".
Наводит на мысли слово в этой фразе Иренея, что Иоанн не просто написал Евангелие; он говорит, что Иоанн опубликовал (Екседоке) его в Ефесе. Слово, которое употребил Иреней, наталкивает на мысль, что это была не просто частная публикация, а обнародование какого-то официального документа.
Другой отчет принадлежит Клименту Александрийскому, бывшему в 230 г. руководителем великой александрийской школы. Он писал: "Самым последним Иоанн, увидев, что все связанное с материальным и телесным, получило надлежащее отражение в Евангелиях, побуждаемый своими друзьями, написал духовное Евангелие".
Здесь большое значение имеет выражение будучи побуждаем своими друзьями. Становится ясно, что четвертое Евангелие - это больше, чем личное произведение одного человека, и что за ним стоит группа, община, церковь. В том же духе читаем о четвертом Евангелии в списке десятого века, который носит название "Кодекс Толетанус", в котором каждая из книг Нового Завета предварена коротким резюме. Относительно четвертого Евангелия там сказано следующее:
"Апостол Иоанн, которого Господь Иисус любил больше всех, последним написал свое Евангелие по просьбе епископов Ассийских против Церинтия и других еретиков".
И здесь снова мысль, что за четвертым Евангелием стоит авторитет группы и Церкви.
А теперь обратимся к очень важному документу, известному как Мураториев Канон - он назван так по имени открывшего его ученого Муратори. Это первый из когда-либо изданных Церковью списков книг Нового Завета, составленные в Риме в 170-м году. В нем не только перечислены книги Нового Завета, но приведены короткие отчеты о происхождении, природе и содержании каждый из них. Большой интерес представляет отчет о том, как было написано четвертое Евангелие:
"По просьбе своих друзей-учеников и своих епископов, Иоанн, один из учеников, сказал: "Поститесь со мной три дня от сего, и что бы ни открылось каждому из нас, будь то в пользу моего Евангелия или нет, расскажем это друг другу". В ту же ночь открылось Андрею, что Иоанн должен рассказать все, а ему должны помочь все остальные, которые потом и проверяют все написанное".
Мы не можем согласиться с тем, что апостол Андрей был в Ефесе в 100-м г. (видимо это был другой ученик), но здесь совершенно ясно сказано, что, хотя за четвертым Евангелием стоит авторитет, ум и память апостола Иоанна, оно является произведением не одного человека, а группы.
А теперь мы можем попытаться представить себе, что же произошло. Около 100-го г. в Ефесе вокруг апостола Иоанна была группа людей. Эти люди почитали Иоанна как святого и любили его, как отца: ему в то время, должно быть, было около ста лет. Они мудро рассудили, что было бы очень хорошо, если бы престарелый апостол записал свои воспоминания о тех годах, когда он был вместе с Иисусом.
Но, в конце концов, они сделали много больше. Мы можем представить себе, как они сидят и заново переживают прошлое. Они, должно быть, говорили друг другу: "А помнишь, как Иисус сказал...?" И Иоанн, должно быть, отвечал: "Да, и сейчас мы понимаем, что Иисус хотел этим сказать..." Другими словами, эти люди не только записывали то, что говорил Иисус - это была бы только победа памяти, они записывали и то, что Иисус подразумевал под этим. Их направлял в этом Сам Святой Дух. Иоанн продумал каждое сказанное когда-то Иисусом слово и сделал он это под направляющим руководством столь реального в нем Святого Духа.
Есть одна проповедь, озаглавленная "Чем становится Иисус для человека, который долго знает Его". Это название - отличное определение Иисуса, каким мы Его знаем по четвертому Евангелию. Все это превосходно изложил английский богослов А. Г. Н. Грин-Армитадж в книге "Иоанн, который воочию видел". Евангелие от Марка, говорит он, с его четким изложением фактов из жизни Иисуса, очень удобно для миссионера; Евангелие от Матфея, с его систематическим изложением учения Иисуса, очень удобно для наставника; Евангелие от Луки, с его глубокой симпатией к образу Иисуса, как друга всех людей, очень удобно для приходского священника или проповедника, а Евангелие от Иоанна - это Евангелие для созерцательного ума.
Грин-Армитадж говорит далее об очевидном отличии между Евангелиями от Марка и от Иоанна: "Оба эти Евангелия в некотором смысле одинаковы. Но там, где Марк видит вещи плоско, прямо, буквально, Иоанн видит их тонко, проникновенно, духовно. Можно сказать, что Иоанн освещает строки Евангелия от Марка светильником".
Это отличная характеристика четвертого Евангелия. Вот почему Евангелие от Иоанна является величайшим из всех Евангелий. Его целью была не передача слов Иисуса, как в газетном репортаже, а передача заложенного в них смысла. В нем говорит Воскресший Христос. Евангелие от Иоанна - это скорее Евангелие от Святого Духа. Его написал не Иоанн из Ефеса, его написал Святой Дух через Иоанна.
ЗАПИСАВШИЙ ЕВАНГЕЛИЕ
Нам нужно ответить еще на один вопрос. Мы уверены в том, что за четвертым Евангелием стоят ум и память апостола Иоанна, но мы видели, что за ним стоит еще свидетель, который написал его, то есть, буквально изложил его на бумаге. Можем мы выяснить, кто это был? Из того, что оставили нам раннехристианские писатели, мы знаем, что в то время в Ефесе было два Иоанна: апостол Иоанн и Иоанн, известный как Иоанн-пресвитер, Иоанн-старейшина.
Папиас (70-145 гг.) епископ Иераполя, любивший собирать все, что относится к истории Нового Завета и жизнеописанию Иисуса, оставил нам очень интересную информацию. Он был современником Иоанна. Папиас пишет о себе, что он пытался узнать, "что сказал Андрей, или что сказал Петр, или что было сказано Филиппом, Фомой или Иаковом, или Иоанном, или Матфеем или любым из учеников Господа, или что говорят Аристион и пресвитер Иоанн - ученики Господа". В Ефесе были апостол Иоанн и пресвитер Иоанн; причем пресвитер (старейшина) Иоанн был столь любим всеми, что он, в действительности, был известен под именем пресвитер старец, совершенно очевидно, что он занимал особое место в Церкви. Евсевий (263-340 гг.) и Дионисий Великий сообщают, что еще и в их время в Ефесе были две знаменитые могилы: одна - Иоанна апостола, другая - Иоанна-пресвитера.
А теперь обратимся к двум коротким посланиям - Второму и Третьему посланиям апостола Иоанна. Послания эти написаны той же рукою, что и Евангелие, а как они начинаются? Второе послание начинается словами: "Старец избранной госпоже и детям ее" (2 Иоан. 1). Третье послание начинается словами: "Старец - возлюбленному Гаию" (3 Иоан. 1). Вот оно, наше решение. В действительности послания записал Иоанн-пресвитер; в них получили отражение мысли и память престарелого апостола Иоанна, которого Иоанн-пресвитер всегда характеризует словами "ученик, которого любил Иисус".
ДОРОГОЕ НАМ ЕВАНГЕЛИЕ
Чем больше мы узнаем о четвертом Евангелии, тем дороже оно нам становится. Семьдесят лет Иоанн думал об Иисусе. День за днем Дух Святой открывал ему значение того, что сказал Иисус. И вот, когда у Иоанна за плечами уже был целый век и дни его приближались к концу, он и его друзья уселись и стали вспоминать. Иоанн-пресвитер держал в руке перо, чтобы записывать слова своего наставника и руководителя апостола Иоанна. И последний из апостолов записал не только то, что он услышал от Иисуса, но и то, что как он теперь понимал, Иисус имел в виду. Он помнил, как Иисус сказал: "Еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить. Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину" (Иоан. 16,12.13).
Многое не понял Иоанн тогда, семьдесят лет назад; многое открыл ему за эти семьдесят лет Дух истины. И все это Иоанн записал, хотя для него уже занималась заря вечной славы. Читая это Евангелие, надо помнить что оно поведавшее нам через ум и память апостола Иоанна и через Иоанна-пресвитера подлинные мысли Иисуса. За этим Евангелием стоит вся церковь Ефеса, все святые, последний из апостолов, Святой Дух и Сам Воскресший Христос.
1-6
ЧЕЛОВЕК, ПРИШЕДШИЙ НОЧЬЮ (Иоан. 3,1-6)
Чаще всего мы видим Иисуса в окружении простых людей, а здесь мы видим Его встречающимся с одним из представителей аристократии Иерусалима. Нам известно кое-что о Никодиме.
1. Никодим, видимо, был богат. Когда Иисус был снят с креста для погребения, Никодим принес для бальзамирования Его тела "состав из смирны и алое, литр около ста" (Иоан. 19,39), а это мог купить только богатый человек.
2. Никодим был фарисеем. Фарисеи были во многих отношениях лучшие люди страны. Число их никогда не превышало 6 тысяч и они были известны под названием хабурах или братство. Они вступали в это братство, дав в присутствии трех свидетелей зарок, что будут всю жизнь соблюдать мельчайшие детали закона книжников.
А что это значило? Для иудеев закон - первые пять книг Ветхого Завета - был самым святым в мире; они верили, что это истинное слово Божие; прибавить к чему одно слово или отнять от него одно слово считалось смертным грехом. Ну, а если закон есть совершенное и окончательное слово Божие, то в нем должно быть ясно и точно сказано, что человек должен знать, чтобы вести добродетельный образ жизни. Если там чего-нибудь не было, то это, по их мнению, можно было вывести из сказанного. Закон, в том виде как он существовал, представлял собой всеобъемлющие благородные и широко сформулированные принципы, которые каждый человек должен был сам для себя усвоить. Но в позднейшие времена иудеям этого уже было недостаточно. Они говорили: "Закон совершен, в нем есть все, что нужно, чтобы вести добродетельную жизнь; и потому в законе должны быть правила, регулирующие любое жизненное положение в любое время для любого человека". И они начали вырабатывать из этих великих принципов закона бесчисленные правила и нормы, регулирующие любую мыслимую жизненную ситуацию. Другими словами, они обратили закон великих общих принципов в свод постановлений и норм.
Лучше всего их деятельность видна в сфере положений о субботе. В Библии просто сказано, что иудеи должны соблюдать субботу и не делать в этот день никакой работы ни им самим, ни их слугам, ни их животным. В позднейшие времена несогласные с этим иудеи поколение за поколением проводили бесчисленные часы в попытках установить, что есть работа, и что не есть работа, т.е., что можно и чего нельзя делать в субботу. Мишна - это писанный кодифицированный закон. В нем раздел, касающийся субботы, занимает не более и не менее, как двадцать четыре главы. Талмуд - это разъяснения и комментарии к Мишне и в иерусалимском Талмуде раздел, касающийся объяснений и толкований закона о субботе занимает шестьдесят четыре с половиной колонки, а в вавилонском Талмуде - сто пятьдесят шесть страниц большого формата. Есть сведения о раввине, проведшем два с половиной года за изучением одной из этих двадцати четырех глав Мишны.
Вот как все это выглядело. Завязать узел в субботу считалось работой; но теперь следовало определить, что же такое узел. "Ниже приведены узлы, выполняя которые человек нарушает закон: узел погонщика верблюдов и морской узел. Коль скоро человек нарушает закон, завязывая узел, то он нарушает его и развязывая". Узлы, которые можно было завязать и развязать одной рукой, не были нарушением закона. Далее "женщина может завязать узел на своей рубашке или платье, ленту своей шляпы и свой пояс, шнурки своих туфель или сандалий, бурдюк вина или масла". Ну, а теперь посмотрим, как все это применялось на деле. Предположим, человеку нужно в субботу опустить ведро в колодец, чтобы набрать воды: он не мог завязать на нем узел, потому что завязывание узла на веревке в субботу было нарушением закона, но он мог привязать его к женскому поясу и опустить ведро в колодец. Вот такого рода вещи были делом жизни и смерти для книжников и фарисеев; вот это была для них религия; в их представлении это значило служить и угождать Богу. Или возьмем хождение в субботу. В Исх. 16,29 сказано: "оставайтесь каждый у себя; никто не выходи от места своего в седьмый день". И потому субботнее путешествие было ограничено расстоянием в 900-1000 метров. Но если в конце улицы протягивали веревку, вся улица становилась одним домом, и человек мог пройти еще эти 900-1000 метров за конец улицы. Или, если человек оставлял в пятницу вечером в определенном месте достаточно еды, то это место становилось его домом и он мог уже от того места совершить путешествие в эти 1000 метров. Правила, нормы и оговорки набирались сотнями и тысячами.
А вот как обстояло дело с ношением тяжестей. В Иер. 17,21-24 сказано: "берегите души свои и не носите ноши в день субботний". И потому требовалось дать определение ноши и тяжести. Ноша определялась как "пища, эквивалентная сушеной смокве; вино, достаточно для того, чтобы смешать его в бокале; молоко, на один глоток; мед в количестве, чтобы хватило смазать рану; масло в количестве, чтобы помазать небольшой участок тела; воды столько, чтобы сделать глазную мазь" и так далее, и так далее. Потом нужно было установить, может ли женщина носить в субботу брошь, а мужчина - деревянную ногу и зубной протез или это приравнивается к ношению тяжести? Можно ли поднять стул или хотя бы ребенка? И так далее и тому подобное.
Вырабатывали эти нормы законники, а фарисеи посвящали свою жизнь их соблюдению. Как бы там ни было ясно, что человек должен был относиться ко всему очень серьезно, если он намеревался соблюдать все эти тысячи правил, а фарисеи именно так и поступали. Слово фарисеи значит отделенный, а фарисеи были люди, отделившиеся от обычной жизни для того, чтобы соблюдать каждое правило закона книжников.
Никодим был фарисеем и потому крайне удивительно то, что человек, смотревший на добродетель с такой точки зрения и посвятивший свою жизнь такому скрупулезному исполнению закона в убеждении, что он тем самым угождает Богу, вообще захотел поговорить с Иисусом.
3. Никодим был одним из начальников иудейских; в греческом оригинале это архон. Другими словами, он был членом синедриона. Синедрион был верховным судом иудеев, состоявшем из семидесяти членов. Совершенно очевидно, что в период римского владычества его права были намного ограничены; но он не потерял их совсем. В частности, синедрион решал судебные вопросы, касающиеся религии и любого иудея, где бы он ни жил. В числе прочих, в его задачи входило наблюдать за теми, кого подозревали как ложных пророков, и принимать соответствующие меры. И потому снова удивительно, что Никодим пришел к Иисусу.
4. Вполне может быть, что Никодим принадлежал к знатному иерусалимскому роду. Так, например, в 63 г. до Р. X., когда иудеи воевали с Римом, иудейский предводитель Аристовул послал некого Никодима в качестве своего посла к римскому полководцу Помпею Великому. Много позже, в ужасные последние дни осады Иерусалима, переговоры о сдаче остатков гарнизона вел некий Горион, сын то ли Никодима, то ли Никомеда. Вполне возможно, что оба они принадлежали к роду этого самого Никодима, и что это был один из знатнейших родов Иерусалима. В таком случае кажется почти непостижимым, что этот иудейский аристократ пришел к бездомному пророку, бывшему плотнику из Назарета, поговорить о своей душе.
Никодим пришел к Иисусу ночью. На это могло быть две причины.
1. Это могло быть знаком предосторожности. Вполне возможно, что Никодим не хотел показать себя открыто, придя к Иисусу днем. За это нельзя осуждать его. Удивительно, что такой человек вообще пришел к Иисусу. Было намного лучше придти ночью, чем не приходить вообще. В этом заключается чудо благодати, что Никодим преодолел свои предрассудки, свое воспитание и свои взгляды на жизнь и смог прийти к Иисусу.
2. Но могла быть и другая причина. Раввины утверждали, что ночь, когда человека ничто не отвлекает, лучшее время для изучения закона. Иисус целыми днями находился в окружении толп народа. Вполне возможно, что Никодим пришел к Иисусу ночью именно потому, что хотел провести время с Иисусом совершенно наедине, чтобы им никто не мешал.
Никодим, видимо, был в замешательстве. У него было все, но чего-то ему не хватало в жизни. И вот он пришел поговорить с Иисусом, чтобы во тьме ночи обрести свет.
ЧЕЛОВЕК, ПРИШЕДШИЙ НОЧЬЮ (Иоан. 3,1-6 (продолжение))
Передавая разговоры Иисуса с людьми, приходившими к Нему с вопросами, Иоанн придерживается определенной схемы, которую мы можем ясно видеть здесь. Человек что-то спрашивает (3,2), ответ Иисуса труден для понимания (3,3), человек понимает ответ не правильно (3,4), следующий ответ еще менее понятен для спрашивающего (3,5). А затем следует беседа и разъяснение. Евангелист прибегает к этому методу для того, чтобы мы могли видеть, как люди приходящие к Иисусу с вопросами, пытаются доходить до истины сами, и чтобы мы могли делать то же.
Придя к Иисусу, Никодим сказал, что все поражены совершаемыми Иисусом чудесами и знамениями. Иисус ответил на это, что важны не чудеса и знамения, а такое изменение внутренней духовной жизни, которое можно было бы назвать новым рождением.
Когда Иисус заговорил о рождении свыше, Никодим не понял Его. Это непонимание связано с тем, что греческое слово апофен, переведенное в русской Библии как свыше имеет три различных значения. 1. Оно может иметь значение основательно, совершенно, радикально. 2. Оно может значить снова, в смысле во второй раз. 3. Оно может иметь значение свыше, т.е. от Бога. По-русски это невозможно передать одним словом, но смысл полностью передается выражением родиться свыше. Родиться свыше, значит измениться так основательно, что это равнозначно новому рождению; это значит, что с душой произошло нечто такое, что можно охарактеризовать как полное перерождение и это не зависит от человеческих свершений, потому что все это - от благодати и силы Божией.
При чтении отрывка Иоанна складывается впечатление, что Никодим понял слово апофен лишь во втором значении и притом совершенно буквально. Как, спрашивал он, может человек в другой раз войти в утробу матери своей и родиться, когда он уже стар? Но в ответе Никодима звучит нечто другое: в его сердце жило большое неутоленное желание. В неизмеримо острой тоске он как бы говорил: "Ты говоришь о рождении свыше, Ты говоришь о необходимости радикальной и полной перемены. Я знаю, что это необходимо, но, ведь в моем служении, это невозможно. Больше всего я хотел бы именно этого, но Ты говоришь мне, взрослому человеку, войти в утробу моей матери и родиться заново". Никодим сомневается не в желательности этой перемены (он очень хорошо понимал ее необходимость), он сомневался в ее осуществимости. Никодим стоял перед вечной проблемой человека, который хочет измениться, но не может этого сделать.
Выражение родиться свыше, возродиться проходит через весь Новый Завет. Петр говорит о великой милости Божией, возродившей нас (1 Пет. 1,3); о возрождении не от тленного семени (1 Пет. 1,22-23). Иаков говорит о том, что Бог родил нас словом истины (Иак. 1,18). В Послании к Титу говорится о бане возрождения и обновления (Тит. 3,5). Иногда об этом же говорится как о смерти, за которой следует возрождение или обновление. Павел говорит о христианах, как об умирающих с Христом, а потом воскресающих к жизни новой (Рим. 6,1-11). Он говорит о тех, которые недавно приобщились христианской веры, как о младенцах во Христе (1 Кор. 3,1.2). "Кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое" (2 Кор. 5,17). Во Христе Иисусе имеет значение только новая тварь (творение) (Гал. 6,15). Новый человек создается по Богу в праведности и святости истины (Еф. 4,24). Человек, начинающий познавать христианскую веру, есть младенец (Евр. 5,12-14). В Новом Завете все время встречается эта идея возрождения, воссоздания.
Но эта идея вовсе не была незнакома людям, услышавшим ее в новозаветное время. Иудеи хорошо знали, что такое возрождение. Когда человек из другой веры обращался в иудаизм - а это сопровождалось молитвой, жертвоприношением и крещением - на него смотрели как на возрожденного. "Прозелит, - говорили раввины, - принявший иудаизм, подобен новорожденному ребенку". Перемена в новообращенном представлялась столь радикальной, что с совершенными им прежде грехами, считалось, было покончено раз и навсегда, потому что в представлении иудеев теперь это был уже другой человек. Теоретически даже утверждали, что такой человек может жениться на своей матери или сестре, потому что он стал совершенно новым человеком и все старые связи разрушены и уничтожены. Иудеям была хорошо известна идея возрождения.
Грекам эта идея тоже была известна, и тоже очень хорошо. В это время самой распространенной религией в Греции были мистерии. Мистерии были основаны на истории жизни какого-нибудь страждущего бога, который потому умирал и воскресал. Эта история разыгрывалась как мистерия страстей и страданий. Вновь приобщающийся проходил сперва длительный курс подготовки, инструктажа, аскетизма и поста. После этого драму разыгрывали с великолепной музыкой и изумительным ритуалом, благовониями и разными другими воздействующими на чувства средствами. По мере того как драма разыгрывалась, вновь приобщающийся должен был стать одно с богом, да еще таким образом, чтобы пройти весь путь страданий этого бога и участвовать в его триумфе и причаститься его небесной жизни. Эти религии-мистерии предлагали человеку некое мистическое единение с каким-нибудь богом. По достижению этого единения вновь посвящаемый становился, на языке этих мистерии вторично рожденным. В основе мистерий бога Гермеса лежала принципиальная вера в то, что "не может быть спасения без возрождения". Прошедший через процедуру обращения римский писатель Апулей сказал, что он "прошел через добровольную смерть" и что, таким образом, достиг дня своего "духовного рождения" и был "как бы возрожден". Многие из этих мистических обращений проводились в полночь, когда день умирает и зарождается новый день. У фригийцев новообращенного после процедуры обращения кормили молоком, как новорожденного.
Древний мир, следовательно, знал все о возрождении и обновлении. Он жаждал его и искал его повсюду. В момент, когда христианство принесло в мир весть о воскресении и возрождении, ее ожидал весь мир.
Ну, а что значит это возрождение для нас? В Новом Завете, и в особенности в четвертом Евангелии, присутствуют четыре тесно связанные идеи: идея возрождения; идея Царства Небесного, в которое человек не может войти, если не родился свыше; идея чад Божиих и идея жизни вечной. Эта идея о возрождении не является чем-то специфическим для четвертого Евангелия. В Евангелии от Матфея мы видим ту же великую истину, изложенную более просто и более ярко: "если не обратитесь и не будете, как дети, не войдете в Царство Небесное" (Мат. 18,3). В основе этих идей лежит общая мысль.
РОЖДЕННЫЙ СВЫШЕ (Иоан. 3,1-6 (продолжение))
Начнем с Царства Небесного. Что это значит? Лучшее определение мы можем получить из молитвы "Отче наш". Там есть две мольбы:
"Да приидет Царствие Твое;
Да будет воля Твоя и на земле, как на небе".
Для иудейского стиля характерно говорить одну вещь дважды, причем второе высказывание объясняет и усиливает первое. Большинство Псалмов может послужить примером тому, что известно как параллелизм:
"Господь сил с нами,
Бог Иакова заступник наш" (Пс. 45,8).
"Ибо беззакония мои я сознаю,
И грех мой всегда предо мною" (Пс. 50,5).
"Он покоит меня на злачных пажитях
И водит меня к водам тихим" (Пс. 22,2).
Применим этот принцип к указанным двум мольбам в "Отче наш". Вторая мольба объясняет и усиливает первую, тогда мы получаем такое определение: Царство Небесное - это общество, в котором воля Божия исполняется также совершенно на земле, как и на небе. Следовательно, быть в Царствии Божием, значит вести такой образ жизни, в котором мы добровольно подчинили все воле Божией, то есть достигли такого этапа, когда мы совершенно и полностью принимаем волю Божию.
А теперь обратимся к идее чад Божиих. Быть чадом Божиим - это огромная привилегия. Тем, кто верит, дана возможность и способность стать чадами Божиими (Иоан. 1,12). Главный смысл в отношениях детей и их родителей заключается в послушании. "Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня" (Иоан. 14,21). Суть сыновних отношений - любовь, а суть любви - повиновение. Мы не можем серьезно утверждать, что любим человека, если делаем что-нибудь такое, что ранит его сердце и причиняет ему боль. Сыновние отношения - это привилегия, но действенными они становятся только тогда, когда мы приносим Богу абсолютное повиновение. Таким образом, быть чадом Божиим и быть в Царстве Божием - это одно и то же. И чадо Божие и гражданин Царства Божия - это люди совершенно и добровольно принявшие волю Божию.
А теперь обратимся к идее жизни вечной. Намного лучше говорить о жизни вечной, нежели о вечной жизни: основная идея жизни вечной - это не только идея бесконечной длительности. Совершенно очевидно, что жизнь, длящаяся вечно может с таким же успехом быть адом, как и раем. За жизнью вечной стоит идея определенного качества. А какова она? Лишь Одного можно подлинно определить этим прилагательным вечный (апониос) и этот Один - Бог. Бог живет жизнью вечной. Жизнь вечная - это жизнь Бога. Войти в жизнь вечную - значит обрести жизнь, которой живет Сам Бог; она есть жизнь Бога, то есть жизнь Божия. Это значит быть поднятым над чисто человеческими, преходящими вещами в ту радость и покой, которые принадлежат только Богу. Совершенно очевидно, что человек может войти в эти дружеские отношения с Богом лишь тогда, когда он принесет Ему ту любовь, то благоговение, ту преданность, то повиновение, которые действительно приведут его в дружеские отношения с Богом.
Здесь, следовательно, перед нами три великие родственные концепции - вступление в Царство Небесное, сыновние отношения с Богом и жизнь вечная; все они непосредственно зависят от совершенного повиновения воле Божией и являются его следствием. И вот их объединяет идея возрождения, рождения свыше. Именно она связывает вместе все эти три концепции. Совершенно очевидно, что в нынешнем состоянии и нашими собственными силами мы не можем принести Богу это совершенное послушание; лишь когда благодать Божия войдет в нас и завладеет нами и изменит нас, мы можем принести Ему то благоговение, и ту преданность, которую мы должны Ему оказывать. Мы возрождены и рождены свыше через Иисуса Христа и когда Он завладевает нашими сердцами и нашими жизнями - наступает эта перемена.
Когда это происходит - мы рождаемся от воды и Духа. В этом заключены две мысли. Вода - символ очищения. Когда Иисус овладевает нашей жизнью, когда мы любим Его всем сердцем, грехи прошлого прощены и забыты. Дух - символ силы. Когда Иисус овладевает нашей жизнью, то не только прощаются и забываются грехи наши. Если бы это было все, мы могли бы продолжать делать те же грехи, но в жизнь нашу приходит сила, которая дает нам возможность быть тем, чем мы никогда не смогли бы стать своими силами, и делать то, что мы своими силами никогда не смогли бы делать. Вода и Дух символизируют очищающую и укрепляющую силу Христа, которая стирает прошлое и дает победу в будущем.
И, наконец, в этом отрывке изложен великий закон. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. Человек сам по себе плоть, и его сила ограничена тем, что может делать плоть. Сам по себе он может чувствовать лишь неудачу и пустоту: нам это очень хорошо известно - это общеизвестный факт из опыта человечества. А сама суть Духа есть сила и жизнь, которые выше человеческой силы и жизни. Когда Дух овладевает нами - неудачливая жизнь человеческой природы становится победоносной жизнью Божией.
Родиться свыше - значит измениться настолько, что это сопоставимо лишь с возрождением и воссозданием. Перемена наступает тогда, когда мы полюбим Иисуса и впустим Его в свое сердце. Тогда мы прощены за прошлое и вооружены Духом на будущее и действительно можем принять волю Божию. Тогда мы становимся гражданами Царства Небесного и чадами Божиими, мы вступаем в жизнь вечную, которая есть подлинная жизнь Божия.
7-13
ДОЛГ ЗНАТЬ И ПРАВО ГОВОРИТЬ (Иоан. 3,7-13)
Есть два типа непонимания. Непонимание человека, еще не достигшего соответствующего уровня знаний и опыта, необходимых для понимания истины. Когда человек находится на таком уровне, мы должны приложить много усилий и объяснить ему все так, чтобы он мог усвоить знание, которое ему предлагается. Но есть еще непонимание человека, который не хочет понимать: это неумение видеть и понимать есть результат нежелания видеть. Человек может умышленно закрывать глаза и ум на истины, которые он не хочет принимать.
Таким и был Никодим. Учение о рождении свыше от Бога не должно было быть чем-то необычным для него. Пророк Иезекииль, например, неоднократно говорил о новом сердце, которое нужно сотворить в человеке. "Отвергните от себя все грехи ваши, которыми согрешали вы, и сотворите себе новое сердце и новый дух; зачем вам умирать, дом Израилев" (Иез. 18,31). "И дам вам сердце новое и дух новый дам вам" (Иез. 36,26). Никодим был знатоком Писания, а пророки неоднократно говорили именно о том, о чем сейчас говорил Иисус. Человек, который не хочет родиться свыше, умышленно не будет понимать, что такое родиться свыше, он умышленно будет закрывать глаза, свой ум и сердце от влияния силы, которая может изменить его. В конечном счете, проблема большинства из нас заключается в том, что когда Иисус Христос обращается к нам с предложением изменить и возродить нас, мы чаще всего говорим: "Нет, спасибо: я совершенно доволен собой и мне не надо никаких перемен".
Слова Иисуса вынудили Никодима изменить аргументы. Он сказал: "Это рождение свыше, о котором Ты говоришь, может быть и возможно, но мне неясно, как все это будет выглядеть". Ответ Иисуса на возражение Никодима и его смысл, зависят от того, что употребленное Им слово пнеума, дух, имеет еще и второе значение - ветер; также и иудейское слово руах имеет значение дух и ветер. Таким образом, Иисус как бы сказал Никодиму: "Ты можешь слышать, видеть и чувствовать ветер (пнеума), но ты не знаешь откуда или куда он дует; ты можешь не понимать, почему ветер дует, но ты видишь, что он делает; ты можешь не знать откуда пришел порыв ветра, но ты видишь оставшиеся за ним полегшие хлеба и вырванные с корнем деревья. В связи с ветром тебе многое понятно, ибо ты ясно видишь его действие". "С Духом (пнеума), - продолжает Иисус, - дело обстоит также. Вы не можете знать, как действует Дух, но вы можете видеть Его действие в жизни людей".
Иисус говорит: "Мы обсуждаем не теоретический вопрос, мы говорим о том, что Мы воочию видим. Мы можем указать на конкретных людей, которые были возрождены силою Духа". Рассказывают об одном английском рабочем, бывшим горьким пьяницей, но обратившемуся ко Христу. Его бывшие собутыльники издевались над ним: "Ты, конечно, не можешь верить в чудеса и всякое такое. Ты, конечно, не веришь в то, что Иисус обратил воду в вино". - "Я не знаю, - ответил он, - обратил ли Он воду в вино там, в Палестине, но я знаю, что у меня дома Он обратил пиво в мебель!"
В мире есть много вещей, которыми мы пользуемся каждый день, но не знаем, как они, собственно, действуют. Сравнительно немногие знают, как действуют электричество, радио, телевидение, но мы не отрицаем их существования. Многие водят машину, имея лишь слабое представление о том, что делается под капотом, но это не мешает им пользоваться и наслаждаться преимуществами, которые дает автомобиль. Мы можем не понимать, как действует Дух, но все видят результат его влияния на жизнь людей. Неопровержимый аргумент в пользу христианства - христианский образ жизни. Никто не может отрицать религии, которая обращает плохих людей в хороших.
Иисус говорит Никодиму: "Я пытался упростить тебе дело: Я прибегал к простым человеческим аналогиям, взятым из обыденной жизни, а ты не понял. Как же ты думаешь тогда понять глубокие и сложные проблемы, если тебе недоступны простые?" В этом есть предупреждение всем нам. Несложно сидеть в дискуссионных группах, в тихом кабинете и читать книги, несложно обсуждать истины христианства, но смысл весь в том, чтобы ощутить и осознать их силу. Человек может вообще очень просто и легко ошибиться и видеть в христианстве лишь дискуссионную проблему, а не то, что нужно пережить и осмыслить. Вне всякого сомнения важно понимать умом христианскую истину, но еще более важно почувствовать в своей жизни силу Иисуса Христа. Когда человек проходит курс лечения или подвергается операции, когда ему нужно принять лекарство, ему не нужны для того чтобы вылечиться исчерпывающее знание анатомии человека, действия анестезирующих препаратов или лекарства на человеческий организм. Девяносто девять человек из ста принимают лечение, не имея представления о том, как они вылечились. В некотором отношении таково и христианство: в сути его есть тайна, до которой нельзя дойти умом, потому что эта тайна - искупление.
При чтении четвертого Евангелия встают трудности в связи с тем, что не всегда ясно, где кончаются слова Иисуса и где начинаются слова автора Евангелия. Иоанн так долго размышлял над словами Иисуса, что он незаметно для себя переходит от них к своим думам о них. Почти наверняка последние слова этого абзаца принадлежат Иоанну. Как будто кто-то спросил: "Какое право имеет Иисус говорить такое? Как мы можем узнать, что это истина?" Евангелист отвечает на это просто и основательно: "Иисус сошел с неба, чтобы поведать нам Божью правду. И после того, как Он пожил среди людей и умер за них, Он вернулся к Своей славе". Иоанн говорит об Иисусе, что Он от Бога исшел, что Он пришел на землю непосредственно от небесных тайн; что все сказанное Им людям - в буквальном смысле Божья истина, ибо Иисус есть воплощенный ум Божий.
14-15
ВОЗНЕСЕННЫЙ ХРИСТОС (Иоан. 3,14.15)
Иоанн обращается к ветхозаветной истории изложенной в Числ. 21,4-9, когда народ Израиля, во время странствования по пустыне малодушно жаловался, роптал и сожалел о том, что они вообще покинули Египет, чтобы теперь умереть в пустыне. Чтобы наказать иудеев, Бог наслал на них ужасных ядовитых змей, укус которых был смертельным. Народ раскаялся и молил о пощаде. Бог научил Моисея сделать медного змея и выставить его в середине стана с тем, чтобы всякий, если его ужалит змея, мог взглянуть на этого медного змея и остаться живым. Эта история производила на иудеев большое впечатление: у них было предание, что позже этот медный змей стал идолом и во времена Иезекииля его пришлось даже уничтожить, так как народ поклонялся ему (4 Цар. 18,4). Кроме того, этот случай всегда озадачивал иудеев, потому что им было запрещено делать идолов и кумиров. Раввины объясняли это так: "Это не змей давал жизнь (исцеление). Когда Моисей поднимал змея, народ верил в Того, Который научил Моисея поступить так. Исцеление давал Бог". Исцеляющая сила исходила не от медного змея: это был лишь символ, призванный обратить мысли иудеев к Богу, и когда мысли их обращались к Нему, они исцелялись.
Иоанн взял эту историю и использовал ее как своего рода притчу Иисуса. Он говорит: "Тот змей был поднят вверх, люди смотрели на него, их мысли обращались к Богу и силою и властью Бога, в Которого они верили, они исцелились. Так же должен быть поднят и Иисус, и когда люди обратят свои мысли к Нему и поверят в Него, они тоже обретут жизнь вечную".
Здесь есть одна крайне заманчивая вещь: глагол возносить, в греческом хупсоун, употребляется по отношению к Иисусу в двух смыслах: в смысле вознесен на крест (Иоан. 8,28; 12,32) и вознесен во славу во время вознесения Его на небо (Деян. 2,33; 5,31; Фил. 2,9). Иисус был вознесен дважды - на крест и во славу, и оба эти вознесения тесно и неразрывно связаны: одно не могло иметь места без другого. Для Иисуса крест был путь к славе; если бы Он отказался от него, если бы Он избежал его, то и слава миновала бы Его. И для нас дело обстоит так же: мы можем, если хотим, избрать простой и легкий путь и отказаться от креста, который должен нести каждый христианин, но в таком случае мы потеряем и славу. Неизменный закон жизни гласит: без креста нет венца.
В этом отрывке мы должны обратить особое внимание на два выражения. Следует сразу оговориться, что мы не можем вскрыть всего их значения, потому что они значат много больше, чем мы когда-либо сможем постичь, но мы должны попытаться понять хоть часть.
1. Это выражение, в котором говорится о вере в Иисуса. Оно имеет, по крайней мере, три значения.
а) Верить всем сердцем в то, что Бог действительно таков, как Иисус говорит нам, то есть верить в то, что Бог любит нас, заботится о нас, что превыше всего Он хочет простить нас. Иудею было не просто поверить в это; он видел в Боге Того, Кто возложил на его народ бремя законов и наказывал людей, если они нарушали их. Он видел в Боге Судью, а в людях преступников, сидящих на скамье подсудимых; он видел в Боге Того, Кто требовал жертв и жертвоприношений. Для того, чтобы войти в Его присутствие, человек должен был уплатить установленную цену. Было трудно думать о Боге не как о Судье, ждущем возможность вынести приговор, не как о надсмотрщике, высматривающем какой-нибудь промах или огрех, а как об Отце, Который больше всего хочет, чтобы Его дети вернулись домой. Чтобы поведать об этом людям, потребовались жизнь и смерть Иисуса, и мы не можем стать христианами, прежде чем всем сердцем не поверим в это.
б) Где свидетельство того, что Иисус знал то, о чем Он говорил? Где гарантия того, что его чудесное благовествование правда? Мы должны верить в то, что Иисус есть Сын Божий, что в нем - разум Божий, что Он от Бога исшел, что Он Един с Ним и потому может поведать нам полную истину о Нем.
в) Мы верим, что Бог - любящий Отец, потому что мы верим, что Иисус - Сын Божий и, следовательно, все, что Он говорит о Боге, есть истина. И мы должны безоговорочно верить в то, что все, сказанное Иисусом, есть истина; мы должны делать все, что Он говорит, мы должны повиноваться, когда Он велит. Когда Он велит нам безоговорочно полагаться на милосердие Божие, мы должны делать это; мы должны поверить Иисусу на слово. Всякий поступок должен совершаться в беспрекословном повиновении Ему.
Таким образом, вера в Иисуса включает следующие три элемента: веру в то, что Бог - наш любящий Отец, веру в то, что Иисус - Сын Божий и потому поведал нам истину о Боге и о жизни; и беспрекословное и безответное повиновение Ему.
2. Второе важное в этом отрывке выражение - жизнь вечная. Мы уже видели, что жизнь вечная - это жизнь самого Бога. Но зададим себе такой вопрос: если мы обрели жизнь вечную, то что мы тогда имеем? Если мы приобщились жизни вечной - на что она похожа? Когда мы обретаем жизнь вечную, мы обретаем мир и покой.
а) Она дает нам мир с Богом. Мы перестаем раболепствовать перед тираном-царем или скрываться от сурового судьи. Мы у себя дома со своим Отцом.
б) Она дает нам мир с людьми. Коли мы были прощены, мы тоже должны прощать. Жизнь вечная дает нам способность видеть людей такими, какими их видит Бог. Она делает нас со всеми людьми возрожденными свыше одной великой семьей, соединенной любовью.
в) Она дает нам мир с жизнью. Если Бог Отец, то Он устраивает все вещи так, чтобы все было к лучшему. Немецкий писатель и теоретик искусства Лессинг говорил, что если бы он мог спросить сфинкса, то задал бы ему только один вопрос: "Это дружелюбная вселенная?" Когда мы верим, что Бог - наш Отец, мы можем верить, что рука Бога-Отца никогда не причинит своему ребенку ненужной боли и не заставит его проливать напрасно слезы. Мы не будем понимать жизнь лучше, но мы не будем больше обижаться на нее.
г) Жизнь вечная дает нам мир с собой. В конечном счете, человек больше всего боится самого себя: он знает свои слабости и силу соблазнов, свои задачи и предъявляемые жизнью требования. А еще он знает, что со всем этим должен предстать пред Богом. Но теперь живет не он сам, а живет Христос в нем. И в его жизнь пришел покой и мир, основанный на новой силе в его жизни.
д) Он убеждается в том, что самый прочный земной покой - лишь тень грядущего совершенного покоя; это дает ему надежду и цель, к которой он стремится, это дает ему жизнь, славную и чудесную уже сейчас и в то же время жизнь, в которой самое хорошее еще впереди.
16
ЛЮБОВЬ БОЖИЯ (Иоан. 3,16)
У каждого из людей есть свой любимый стих, а этот получил название "стих и всех и каждого". В нем для каждого сердца доступно изложена сама суть Евангелия. Из этого стиха мы узнаем несколько великих истин.
1. Он говорит нам, что инициатива спасения исходит от Бога. Некоторые представляют спасение так, будто Бога нужно было умилостивить, будто Его нужно было убедить простить людей. Иные говорят так, будто над нами - с одной стороны суровый, гневный и не прощающий Бог, а с другой стороны - мягкий, любящий и прощающий Христос. Иногда люди излагают христианскую благую весть так, что складывается впечатление, будто Иисус сделал нечто такое, что изменило отношение Бога к людям; обратило Его осуждение в прощение. Но из этого стиха видно, что Бог Сам был инициатором всего: Бог послал Сына Своего, и послал Его потому, что любит людей. За всем стоит великая любовь Божия.
2. Этот стих говорит нам, что главное в Боге - любовь. Это просто - представлять себе Бога, взирающего на небрежных, непослушных и мятежных людей, и говорящего: "Я сломлю их: Я буду наказывать, карать, и воспитывать их до тех пор, пока они не вернутся назад". Это просто - представлять себе Бога, добивающегося верности людей для осуществления Своего права власти и для окончательного подчинения Себе вселенной. Но в этом отрывке нас поражает то, что Бог представлен действующим не в Своих, а в наших интересах, не для удовлетворения Своего желания власти и силы, не для того, чтобы привести вселенную к послушанию, а исключительно из чувства любви. Бог - это не абсолютный монарх, третирующий каждого человека так, чтобы довести его до унизительного раболепия; Он - Отец, Который не может быть счастлив пока заблудшие чада не вернется домой; Он не приводит людей в повиновение силою, а страдает из-за них и обращается с ними с любовью.
3. В этом стихе говорится о силе и безграничности любви Божией. Бог любит весь мир: не один какой-то народ, или хороших людей, и не только тех людей, которые любят Его - Он любит мир. Недостойных любви и непривлекательных, одиноких, которых некому любить и окруженных заботами, любящих Бога и никогда не помышлявших о Нем, покоящихся в любви Божией и с презрением отвергающих ее - всех их охватывает эта огромная всеобъемлющая любовь Божия. Как выразился Аврелий Августин: "Бог любит каждого из нас так, как будто Ему некого больше любить".
17-21
ЛЮБОВЬ И СУД (Иоан. 3,17-21)
Перед нами еще один из кажущихся парадоксов четвертого Евангелия - парадокс любви и суда. Мы только что рассуждали о любви Божией, а теперь мы вдруг сталкиваемся с такими вещами как суд, осуждение, признание виновным. Иоанн только что говорил, что Бог послал в мир Сына Своего, потому что так возлюбил мир. Мы и в дальнейшем еще встретим высказывание Иисуса: "на суд пришел Я в мир сей" (Иоан. 9,39). Как можно считать такие разные слова истинными?
Если человек имеет возможность проявлять любовь, то по ее проявлению можно вынести и суждение. Если человек имеет возможность давать людям радость и наслаждение - по результатам ему будет и суд. Предположим, что мы любим серьезную музыку и приходим ближе всего к Богу, когда слушаем любимую симфонию. Допустим, что у нас есть друг, который вообще ничего не знает о такой музыке и мы хотим познакомить его с ней и привести его в соприкосновение с той невидимой красотой, которая доставляет наслаждение нам самим. У нас при этом лишь одна цель - доставить другу радость большого нового переживания, мы возьмем его на симфонический концерт, но очень скоро видим его страшно скучающим и беспокойно озирающимся по залу. Наш друг сам вынес себе приговор - у него нет в душе никакого чувства к музыке. Переживание, которое должно было принести ему только счастье, принесло ему осуждение.
Так происходит всегда, когда мы знакомим человека с чем-то великим: поведем ли мы его посмотреть какой-нибудь шедевр искусства, дадим ему почитать редкую книгу или возьмем с собой посмотреть какое-нибудь прекрасное место: уже сама его реакция будет ему судом - если он не найдет в этом ничего прекрасного или потрясающего, то мы узнаем, что в его душе есть мертвое пятно. Как-то работник картинной галереи водил посетителя по залам, в которых были выставлены бесценные шедевры, работы признанных мастеров. "Ну, - сказал в конце посетитель, - я ничего особенного не нахожу в ваших старых картинах". "Сэр, - ответил на это работник галереи, - эти картины давно уже не нуждаются в оценке, а вот те, которые на них смотрят - да". Своей реакцией этот посетитель лишь показал свою жалкую слепоту.
Так же обстоит дело и в отношении принятия Иисуса. Если душа человека, когда он встречается с Иисусом, переполняется изумлением и радостью, то человек этот находится на пути к спасению, а если он не видит ничего прекрасного, то он осудил себя сам своей реакцией. Бог из любви послал Иисуса в этот мир ради спасения этого человека, и вот человек вместо любви получил осуждение. Нет, это не Бог осудил этого человека - Бог только любит его, человек сам осудил себя.
Человек, враждебно относящийся к Иисусу, возлюбил тьму больше света. У искреннего человека всегда есть какое-то подсознательное ощущение того, что он достоин осуждения. Сравнивая себя с Иисусом, мы видим себя в истинном свете. Алкивиад - гениальный, но развращенный афинянин и друг греческого философа Сократа - часто говаривал: "Сократ, я ненавижу тебя, потому что каждый раз, когда я вижу тебя, я вижу каков я".
Человек, который занимается неприглядными делишками, не хочет, чтобы на него лились потоки яркого света, а человек, делающий доброе дело, не боится света.
Однажды к греческому философу Платону пришел архитектор и предложил построить ему дом, в котором с улицы не просматривалась бы ни одна комната. На это Платон ответил: "Я заплачу тебе вдвое, если ты построишь дом, в котором каждый человек сможет видеть в каждую комнату". Лишь злодей и грешник не хочет видеть себя сам и не хочет, чтобы его могли видеть другие. Такой человек обязательно будет ненавидеть Иисуса Христа, потому что Христос показывает ему, каков он есть на самом деле, а уж этого-то он хочет меньше всего. Такой человек любит все скрывающий мрак, а не все разоблачающий свет.
Уже одно такое отношение человека к Христу разоблачает и показывает его душу. У человека, который смотрит на Христа с любовью, или даже с острой тоской - есть надежда, а кто не видит во Христе ничего привлекательного - тот осудил себя сам. Тот, Кто был послан из любви, стал его осуждением.
22-30
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ЗАВИСТИ (Иоан. 3,22-30)
Мы уже видели, что автор четвертого Евангелия имел целью показать место, которое в действительности занимал Иоанн Креститель: он был предтеча и не более того. Были люди, которые называли Иоанна Крестителя учителем и господом, и автор показывает, что Иоанну Крестителю действительно принадлежит высокое место, но что самое высокое место принадлежит только Иисусу. Кроме того, Иоанн Креститель и сам указывал на то, что первое место принадлежит Иисусу. Из этих соображений автор четвертого Евангелия показывает, что служение Иоанна Крестителя по времени частично совпадало со служением Иисуса. Синоптические Евангелия придерживаются в этом аспекте иной точки зрения. В Мар. 1,14 говорится, что Иисус начал свое служение после того, как Иоанн Креститель был взят в темницу. Нам нет нужды входить в рассуждения об исторической точности этого факта. Похоже на то, что в Евангелии от Иоанна эти два служения показаны частично совпадающими, чтобы лучше подчеркнуть превосходство Иисуса.
Одно совершенно ясно: в этом отрывке показана замечательная скромность Иоанна Крестителя. Было совершенно очевидно, что люди оставляли Иоанна Крестителя и уходили к Иисусу. Это волновало учеников Иоанна Крестителя. Они не хотели видеть, как их учитель отступает на второй план. Они не хотели видеть его покинутым и оставленным, когда толпы собирались послушать нового учителя.
Иоанн Креститель, услышав их жалобы и сочувствования, не реагировал как оскорбленный и несправедливо забытый. Иногда сочувствие друга может оказаться самым плохим делом: оно может вызвать в нас чувство жалости к самому себе и ощущение несправедливого отношения. Но Иоанн Креститель стоял выше этого. Он сказал ученикам три вещи.
1. Он ничего иного и не ожидал. Он напомнил им, что уже указывал на то, что не ему принадлежит ведущая роль, что он послан лишь как глашатай, предшественник и предтеча, подготавливающий путь для Великого, грядущего за ним. Жизнь была бы намного легче, если бы больше людей были готовы выполнить роль подчиненных, а ведь столькие ищут для себя лишь великих дел! Но не таким был Иоанн Креститель: он хорошо знал, что Бог определил ему вторую роль. Мы сбережем много негодования и неприятных чувств, если осознаем, что некоторые вещи предназначены просто-напросто не для нас и всем сердцем примем и будем выполнять работу, которую Бог предназначил нам. Это великая задача - делать второстепенное дело для Бога. Как выразилась английская поэтесса Элизабет Браунинг: "У Бога все служения равны". Любое дело, выполненное для Бога - уже поэтому великое дело.
2. Иоанн Креститель сказал им, что ни один человек не может принимать на себя больше, чем Бог дал ему: если Иисус теперь завоевывает все больше последователей, то это вовсе не значит, что Он выкрадывает их от Иоанна Крестителя, просто Бог дает их Ему. Американский проповедник доктор Спенс был одно время очень популярен, и в его церкви всегда было полно народа, но со временем народ стал убывать. В церковь напротив пришел молодой проповедник; теперь он привлекал толпы. Однажды вечером в церкви Спенса было совсем мало народу и он спросил: "Куда делись все люди?" Наступило неприятное молчание, потом один из служителей сказал: "Я полагаю, они пошли в церковь напротив послушать нового проповедника". Спенс молчал момент, потом сказал: "Ну, я думаю, нам следует последовать за ними", сошел с кафедры и повел своих людей через дорогу. Сколько ревности, сколько неприятностей и обид можно было бы избежать, если бы мы помнили, что успех другим дает Бог, и были бы готовы принять Божье решение и Божий выбор.
3. Евангелист Иоанн употребил яркую картину из жизни иудеев, которую должен был узнать каждый. Иоанн Креститель сравнивает Иисуса с женихом, а себя с другом жениха. Одна из величайших символических картин Ветхого Завета - это представление Израиля как невесты, а Бога - как жениха Израиля. Союз Израиля с Богом был таким близким, что его можно было сравнить только с брачным союзом. Когда Израиль шел за чужими богами, это воспринималось как акт супружеской неверности (Исх. 34,15; Втор. 31,16; Пс. 72,28; Ис. 54,5).
Новозаветные авторы переняли эту картину и говорили о Церкви как о невесте Христа (2 Кор. 11,2; Еф. 5,22-32). Иисус пришел от Бога, Он - Сын Божий; Церковь - собрание спасенных Им душ - Его законная невеста, а Он - ее жених. Себя Иоанн Креститель считал другом жениха.
Друг жениха, шошбен, занимал особое место в иудейской церемонии бракосочетания: он выступал как связующее звено между женихом и невестой; он устраивал свадьбу, разносил приглашения, руководил ходом брачного пира. Он приводил невесту и жениха, и, кроме того, на нем лежала особая задача: он должен был охранять комнату невесты и не впускать туда никого другого кроме жениха. Он открывал дверь лишь услышав в темноте голос жениха. Узнав жениха, он впускал его в комнату невесты, а сам уходил радостный, потому что его задача была выполнена и влюбленные были вместе. Он не завидовал жениху и его счастью с невестой: он знал, что должен был помочь им соединиться и, выполнив свою задачу, он с удовольствием и радостью покидал свое место на сцене.
В задачу Иоанна Крестителя входило помочь людям встретиться с Иисусом и принять его как Жениха. Выполнив эту задачу, он был счастлив уйти в тень, потому что он сделал свое дело. Без зависти и с радостью говорил он о том, что Иисусу должно расти, а ему умаляться. Иногда и нам следует хорошо помнить, что наша задача - привлекать людей не к себе, а к Иисусу Христу; что мы должны призывать людей следовать за Ним, а не за нами и быть верными Ему, а не нам
31-36
ПРИХОДЯЩИЙ СВЫШЕ (Иоан. 3,31-36)
Как мы уже видели выше, при чтении четвертого Евангелия возникает, в числе прочих, трудность в связи с тем, что не совсем ясно, где кончается речь действующих лиц, а где евангелист Иоанн добавляет свои комментарии. Это строки могут быть словами Иоанна Крестителя, но более вероятно, что они представляют собой свидетельство и комментарий евангелиста Иоанна.
Евангелист Иоанн начинает с подтверждения главенствующей роли Иисуса. Если мы хотим что-то узнать, мы должны обратиться к человеку, который знает это; если мы хотим узнать что-нибудь о какой-либо семье, то лучше всего узнать это от члена этой семьи. Если нам нужна информация о городе, мы можем ее получить лучше всего от жителя этого города. И, потому, если мы хотим узнать что-нибудь о Боге, мы можем узнать это только от Сына Божия, а если мы хотим узнать что-нибудь о небесах и жизни небесной, мы можем узнать об этом только от Него, Сошедшего с неба. Когда Иисус свидетельствует о Боге и небесном, говорит Иоанн, Он рассказывает о том, что видел и слышал - это не из вторых рук. Короче говоря, только Иисус один может действительно рассказать о Боге - и этот рассказ составляет Евангелие.
Иоанн сожалеет о том, что так мало людей принимают принесенную Иисусом весть, но человек, принявший ее, подтверждает тем самым свою веру в истинность слова Божия. Когда в древнем мире человек хотел полностью одобрить какой либо документ, например, завещание, соглашение или договор, он прикреплял к нему свою печать. Печать была знаком того, что он согласен с содержанием и считает его подлинным и обязательным для себя. И потому человек, принимающий благую весть Иисуса, заверяет и подтверждает своей верой то, что все, сказанное Богом, есть истина.
Мы можем верить в то, что говорит Иисус, продолжает евангелист, потому что на Него Бог излил Духа полной мерой, без остатка. Иудеи сами говорили, что Бог дарует пророкам определенную меру Духа. Полную меру Духа Бог хранил для Своего Избранника. В иудейском мировоззрении Дух выполнял две функции: во-первых, Дух открывал людям Божью правду, и, во-вторых, когда эта правда к ним приходила, Дух давал людям способность распознать и понять эту правду. Таким образом, когда Иоанн говорит, что Бог полной мерой дал Иисусу Духа, это значит, что Иисус в совершенстве знал и понимал Божью правду. Другими словами -слушать Иисуса, значит слышать подлинный глас Божий.
И, наконец, Иоанн ставит людей перед извечным выбором: жизнь или смерть. На протяжении всей истории этот выбор стоял перед Израилем. Во Втор. 30,15-20 приведены слова Моисея: "Вот, я сегодня предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло... Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое". Этот призыв повторил Иисус Навин: "Изберите себе ныне, кому служить" (Иис. Н. 24,15). Кто-то сказал, что жизнь человеческая решается, главным образом, на перепутьях. Самое важное в жизни человека - его отношение к Иисусу Христу: кто Иисуса любит и страстно желает встречи - тот узнает жизнь вечную, а кто безразличен или враждебен Ему - тот познает смерть. Нет, это не Бог посылает гнев Свой на человека: человек сам навлекает его на себя.
Комментарии (введение) ко всей книге «От Иоанна»
Комментарии к главе 3
По глубине этой книге нет равных в мире. А. Т. Робертсон
Введение
I. ОСОБОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В КАНОНЕ
По словам самого Иоанна, его книга написана специально для неверующих - "дабы вы уверовали" (20,31).
Однажды Церковь последовала воззванию апостолов: в девятнадцатом веке были распространены миллионы экземпляров карманных Евангелий от Иоанна.
Евангелие от Иоанна является также одной из самых любимых книг Библии - если не самой любимой - для многих зрелых и ревностных христиан.
Иоанн не просто перечисляет некоторые факты из жизни нашего Господа; в его книге мы находим много рассуждений, размышлений апостола, пребывавшего с Христом от дней своей юности в Галилее до весьма преклонных годов в Асии. В его Евангелии мы находим тот знаменитый стих, который Мартин Лютер назвал "Благой Вестью в миниатюре" - Иоанна 3,16.
Будь Евангелие от Иоанна единственной книгой в НЗ, в нем нашлось бы достаточно материала для изучения и размышления на всю оставшуюся жизнь всякому желающему.
II. АВТОРСТВО
Вопрос об авторстве четвертого Евангелия в последние 150 лет обсуждался очень широко и активно. Причина такого повышенного интереса лежит, несомненно, в той уверенности, с которой евангелист свидетельствует о Божественности Иисуса Христа. Были предприняты попытки доказать, что это Евангелие вышло не из-под пера очевидца, а является произведением неизвестного, но гениального богослова, жившего пятьдесят или сто лет спустя после описываемых им событий. Следовательно, он отражает позднее учение Церкви о Христе, а не то, Кем Иисус был в действительности, что Он на самом деле говорил и что на самом деле делал.
Имя автора Евангелия явно не указано, однако существует немало весомых доказательств в пользу того, что это был именно апостол Иоанн, один из двенадцати избранных.
Климент Александрийский писал о том, как близкие друзья Иоанна, найдя его в Ефесе, предложили ему написать собственное Евангелие в дополнение к имеющимся синоптическим. И вот, по наитию Духа Святого, апостол создал свое духовное Евангелие. Это вовсе не означает, что остальные Евангелия недуховны. Просто то особое ударение, которое Иоанн делает на словах Христа и на более глубоком значении тех чудесных знамений, которые Он явил, дает нам право выделить данное Евангелие как "духовное".
Внешние свидетельства
Первые письменные свидетельства о том, что автором рассматриваемого Евангелия является Иоанн, находят в трудах Феофила из Антиохии (ок. 170 г. н. э.). Однако имеются и другие, более ранние, неявные упоминания и ссылки на четвертое Евангелие у Игнатия, Юстина Мученика, Тациана, в Муратори каноне и у еретиков Василидия и Валентина.
Ириней замыкает цепь учеников, идущую от Самого Иисуса Христа к Иоанну, от Иоанна к Поликарпу и от Поликарпа к Иринею. Таким образом охватывается период от времени зарождения христианства до конца второго столетия. Ириней часто цитирует это Евангелие, считая его творением Иоанна и воспринимая его как признанное Церковью. Начиная с Иринея, данное Евангелие получило всеобщее признание, в том числе Климента Александрийского и Тертуллиана.
Вплоть до начала девятнадцатого века авторство Иоанна не вызывало сомнений. Исключение составляла малоизвестная секта алогов, которые отрицали этот факт.
Существует предположение, что самый конец двадцать первой главы был добавлен старейшинами Ефесской церкви в конце первого столетия, чтобы поощрять верующих к принятию Евангелия от Иоанна. Стих 24 обращает нас вновь к "ученику, которого любил Иисус", упомянутому в стихе 20, а также в главе 13. Эти указания всегда воспринимались как относящиеся к апостолу Иоанну.
Либералы же утверждали, что четвертое Евангелие было написано в конце второго столетия. Но в 1920 году в Египте был обнаружен фрагмент восемнадцатой главы Евангелия от Иоанна (Папирус 52, датируемый при помощи объективных методов первой половиной второго века, приблизительно 125 г. н. э.). Тот факт, что он был найден в провинциальном городке (а не в Александрии например), подтверждает, что традиционно признанная дата написания - конец первого века - верна, поскольку требовалось некоторое время, чтобы рукописи из Ефеса распространились до пределов южного Египта. Подобный же фрагмент из пятой главы Евангелия от Иоанна, Папирус Егертон 2, который тоже относят к началу второго столетия, еще более подкрепляет предположение о том, что данное Евангелие было написано при жизни апостола Иоанна.
Внутренние свидетельства
В конце девятнадцатого века известный англиканский ученый-богослов, епископ Весткотт, очень убедительно доказывал авторство Иоанна. Последовательность его рассуждений такова: 1) автор, несомненно, является иудеем - манера письма, словарный запас, знание иудейских обычаев и культурных особенностей, а также ветхозаветный подтекст, проступающий в Евангелии, - все это подтверждает данное предположение; 2) это иудей, проживающий в Палестине (1,28; 2:1,11; 4,46; 11:18,54; 21,1-2). Он хорошо знает Иерусалим и храм (5,2; 9,7; 18,1; 19:13,17,20,41; см. также 2,14-16; 8,20; 10,22); 3) он является очевидцем того, о чем повествует: в тексте встречается множество мелких деталей о месте действия, лицах, времени и нравах (4,46; 5,14; 6,59; 12,21; 13,1; 14:5,8; 18,6; 19,31); 4) это один из апостолов: он выказывает знание внутренней жизни в кругу учеников и жизни Самого Господа (6:19,60-61; 12,16; 13:22,28; 16,19); 5) поскольку автор называет поименно других учеников, но никогда не упоминает себя, это дает нам право предположить, что безымянный ученик из 13,23; 19,26; 20,2; 21:7,20 - апостол Иоанн. Еще три важных места, подтверждающих, что автор Евангелия - очевидец описываемых событий: 1,14; 19,35 и 21,24.
III. ВРЕМЯ НАПИСАНИЯ
Ириней с уверенностью утверждает, что Иоанн написал свое Евангелие в Ефесе. Если он прав, то самая ранняя из возможных датировок относится примерно к 69 или 70 г. н. э. - время прибытия Иоанна в Ефес. Так как Иоанн нигде не упоминает о разрушении Иерусалима, можно предположить, что этого еще не случилось. Данный факт позволяет сделать вывод, что Евангелие было написано до этого страшного события.
Ряд весьма либерально настроенных ученых, специалистов по Библии, прослеживая некую связь со свитками, найденными у Мертвого моря, выдвинули версию о том, что Евангелие от Иоанна было написано в 45-66 гг.
Это само по себе событие неординарное, так как обычно именно либералы настаивают на более поздних датировках, в то время как консерваторы защищают версии о датировках ранних.
В данном случае традиция ранней Церкви стоит на стороне более поздней даты написания.
Доводы в пользу конца первого столетия достаточно вески. Большинство ученых согласно с мнением Иринея, Климента Александрийского и Иеронима, что Евангелие от Иоанна написано последним из четырех и частично опирается на синоптические.
Тот факт, что в этом Евангелии ничего не говорится о разрушении Иерусалима, возможно, объясняется тем, что книга написана пятнадцать-двадцать лет спустя, когда первое потрясение уже прошло. Ириней пишет, что Иоанн жил до времени правления императора Траяна, который взошел на престол в 98 году, значит, вполне вероятно, что Евангелие было написано незадолго до этого. Имеющиеся в Евангелии упоминания об "иудеях" тоже скорее свидетельствуют о более поздней дате, когда противодействие христианству со стороны иудеев переросло в гонения.
Итак, точную дату написания установить не представляется возможным, однако наиболее вероятен период с 85 по 95 г. н. э.
IV. ЦЕЛЬ НАПИСАНИЯ И ТЕМА
Все Евангелие от Иоанна строится вокруг семи чудес, или знамений, совершенных Иисусом на глазах у людей.
Каждое из этих знамений служило доказательством того, что Иисус есть Бог. (1) Претворение воды в вино на свадебном пиру в Кане Галилейской (2,9). (2) Исцеление сына царедворца (4,46-54). (3) Исцеление больного около купальни Вифезда (5,2-9). (4) Насыщение пяти тысяч (6,1-14). (5) Хождение Иисуса по морю Галилейскому, чтобы спасти учеников от бури (6,16-21). (6) Исцеление слепорожденного (9,1-7). (7) Воскрешение Лазаря (11,1-44). В дополнение к этим семи чудесам, совершенным принародно, есть еще одно, восьмое чудо, которое Христос совершил в присутствии учеников уже после Своего воскресения, - ловля рыбы (21,1-14).
Чарльз Р. Эрдман писал, что четвертое Евангелие "подвигло больше людей следовать за Христом, вдохновило больше верующих на праведное служение и поставило перед исследователями большее количество труднейших задач, чем любая другая книга".
Именно по Евангелию от Иоанна восстанавливается хронология Христова служения на земле. Если следовать трем другим Евангелиям, может показаться, что оно продолжалось только год. Упоминание же ежегодных всенародных праздников у Иоанна вычленяет период примерно в три года. Обратите внимания на следующие места: первый праздник Пасхи иудейской (2,12-13); "праздник иудейский" (5,1) - это может быть или Пасха или Пурим; второй (или третий) праздник Пасхи (6,4); поставление кущей (7,2); праздник Обновления (10,22) и последний праздник Пасхи (12,1).
Иоанн также очень точен в упоминаниях времени. Если трех других евангелистов вполне устраивают приблизительные указания на время, то Иоанн отмечает такие детали, как седьмой час (4,52); третий день (2,1); два дня (11,6); шесть дней (12,1).
Стиль и словарный состав этого Евангелия уникальны и сопоставимы только со стилем посланий Иоанна.
Предложения в нем коротки и просты. Автор явно мыслит по-еврейски, хотя пишет по-гречески. Зачастую предложения тем короче, чем важнее заключенная в них мысль. Словарный состав более ограничен по сравнению с остальными Евангелиями, но более глубок по смыслу. Обратите внимание на следующие важные слова и на то, как часто они встречаются в тексте: Отец (118), веровать (100), мир (78), любить (45), свидетельствовать (47), жизнь (37), свет (24).
Отличительной чертой Евангелия от Иоанна является частое использование автором числа семь и чисел, кратных семи. На протяжении всего Священного Писания с этим числом всегда связана идея совершенства и полноты (см. Быт. 2,1-3). В данном Евангелии Дух Божий сделал откровение Божье в лице Иисуса Христа совершенным и полным, поэтому примеры и различные образы, связанные с числом семь, встречаются здесь довольно часто.
Известны также семь "Я есмь" из Евангелия от Иоанна: (1) "хлеб жизни" (6:35,41,48,51); "свет миру" (8,12; 9,5); "дверь" (10:7,9); "пастырь добрый" (10:11,14); "воскресение и жизнь" (11,25); "путь и истина и жизнь" (14,6) и "Лоза" (15:1,5). Менее известны другие "Я есмь" или "это Я", за которыми не следует определение: 4,26; 6,20; 8:24,28,58; 13,19; 18:5,8; в последнем стихе дважды.
В шестой главе, где говорится о хлебе жизни, греческое слово, переводимое как "хлеб" и "хлебы", встречается двадцать один раз - число, кратное семи. В этой же главе словосочетание "хлеб с неба" встречается ровно семь раз, столько же, сколько выражение "сшедший с небес".
Таким образом, можно сделать вывод, что Иоанн написал это Евангелие, чтобы все прочитавшие "уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его" (20,31).
План
I. ПРОЛОГ: ПЕРВОЕ ПРИШЕСТВИЕ СЫНА БОЖЬЕГО (1,1-18)
II. ПЕРВЫЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО (1,19 - 4,51)
III. ВТОРОЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО (Гл. 5)
IV. ТРЕТИЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО: ГАЛИЛЕЯ (Гл. 6)
V. ТРЕТИЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО: ИЕРУСАЛИМ (7,1 - 10,39)
VI. ТРЕТИЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО: ПЕРЕЯ (10,40 - 11,57)
VII. СЛУЖЕНИЕ СЫНА БОЖЬЕГО СВОИМ ИЗБРАННЫМ (Гл. 12 - 17)
VIII. СТРАДАНИЯ И СМЕРТЬ СЫНА БОЖЬЕГО (Гл. 18 - 19)
IX. ТОРЖЕСТВО СЫНА БОЖЬЕГО (Гл. 20)
X. ЭПИЛОГ: ВОСКРЕСШИЙ СЫН БОЖИЙ СО СВОИМИ ИЗБРАННЫМИ (Гл. 21)
З. Иисус рассказывает Никодиму о рождении свыше (3,1-21)
3,1 История Никодима представляет резкий контраст с тем, что только что произошло. Многие иудеи в Иерусалиме утверждали, что поверили в Господа, но Он знал, что их вера не была истинной. Никодим представлял исключение. Господь распознал в нем серьезное желание познать истину. Следует процитировать этот стих: "Междуфарисеями был некто, именем Никодим, один из начальников иудейских". (Греческий союз de, переведенный по-русски как "между",может означать и, теперь, но и т.д. Современные английские Библии имеют тенденцию часто опускать его. Это одно из немногих мест, где он отсутствует в KJV, а NKJV последовала ее примеру.)
К Никодиму относились как к учителю. Возможно, он пришел к Господу, чтобы получить знания, а потом, возвратившись, поделиться ими с иудеями.
3,2 Библия не говорит, почему Никодим пришел к Иисусу ночью. Наиболее очевидное объяснение: он боялся, как бы не заметили, что он идет к Иисусу, поскольку большинство иудеев категорически не принимало Господа. Однако он пришел к Иисусу. Никодим подтвердил, что Господь действительно Учитель, посланный Богом, потому что никто не мог бы творить такие чудеса, если бы с ним не был Бог. Несмотря на полученные знания, Никодим не принял Господа как Бога, явившегося во плоти. Он был похож на тех, кто сегодня признает, что Иисус - великий человек, замечательный учитель, выдающаяся личность. Все эти утверждения далеки от полной истины. Иисус был и остается Богом.
3,3 На первый взгляд, ответ Иисуса кажется не связанным с тем, что Никодим только что сказал. Наш Господь ответил ему: "Никодим, ты пришел ко Мне чему-то научиться, но в чем ты действительно нуждаешься, так это в рождении свыше. Это то, с чего ты должен начать. Тот, кто не родится свыше, не может увидеть Царства Божьего".
Господь предварил эту замечательную фразу словами: "Истинно, истинно говорю тебе..." (буквально: "Аминь, аминь"). Этими словами Он дал знать, что далее последует важная истина. Как и другие иудеи, Никодим ожидал Мессию, Который придет и освободит Израиль от римского владычества. В то время Римская империя владела миром, и иудеи были подчинены ее законам и правительству. Никодим очень ждал того часа, когда Мессия установит на земле Свое Царство, когда иудеи будут первыми среди прочих народов и когда все их враги будут уничтожены. А тут Господь сообщает Никодиму: чтобы войти в это Царство, человеку надобно родиться свыше.
Точно так, как первое рождение необходимо для физической жизни, так и второе рождение необходимо для жизни Божественной. (Выражение "рожденный свыше" может также означать "рожденный вновь".) Другими словами, в Царство Христово могут войти только те, чья жизнь изменилась. Его господство будет праведным, поэтому Его подчиненные также должны быть праведными. Он не может управлять людьми, продолжающими грешить.
3,4 И снова мы видим, как трудно было людям понять слова Господа Иисуса. Никодим все воспринимал буквально. Он не мог понять, как взрослый человек может родиться еще раз.
Он недоумевал, понимая, что в физическом мире этот процесс невозможен: неужели человек может в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?
Никодим - пример того, что "душевный человек не принимает того, что от Духа Божьего, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно" (1 Кор. 2,14).
3,5 Объясняя далее, Иисус сообщил Никодиму, что он должен родиться от воды и Духа. Иначе он никогда не сможет войти в Царство Божье. Что имел в виду Иисус? Многие настаивают на буквальном значении слова "вода" и считают, что Господь Иисус говорил о необходимости крещения как условия для спасения.
Однако такое учение противоречит остальной части Библии. В Слове Божьем мы читаем, что спасение можно получить только по вере в Господа Иисуса Христа. Крещение должны принимать те, кто уже получил спасение; оно не является средством спасения.
Некоторые предполагают, что вода в этом стихе относится к Слову Божьему.
В Ефесянам 5,25-26 вода тесно связана со Словом Божьим. Согласно 1 Петра 1,23 и Иакова 1,18 рождение свыше происходит через Слово Божье. Вполне возможно, что вода в этом стихе действительно символизирует Библию. Мы знаем, что без Священного Писания не может быть никакого спасения, потому что только в Слове Божьем содержится весть о том, что должен предпринять грешник, прежде чем получить рождение свыше.
Но вода может также относиться и к Духу Святому. У Иоанна (7,38-39) Господь Иисус говорил о реках воды живой, и вполне ясно, что там под словом "вода" Он подразумевает Духа Святого. Если вода - символ Духа в главе 7, почему она не может иметь то же значение в главе 3?
Но если принять такую интерпретацию, то, скорее всего, возникнет следующая трудность. Иисус говорит: "Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царство Божье". Если вода здесь означает Духа, то окажется, что Дух упомянут в этом стихе дважды.
Но слово, переведенное здесь как "и", было бы более правильно перевести как "тот же". В таком случае стих читался бы так: "Если кто не родится от воды, того жеДуха, не может войти в Царство Божье". Мы полагаем, что это и есть правильный смысл стиха. Физического рождения не достаточно. (Еще одно веское объяснение, которое можно дать контексту противопоставления духовного и физического рождения: вода относится к физическому рождению, а Дух относится к Святому Духу. Раввины использовали слово "вода" для обозначения мужского семени; вода может также обозначать пузырь с околоплодными водами, лопающийся при рождении младенца.) Для того чтобы войти в Царство Божье, должно также произойти духовное рождение. Это духовное рождение осуществляет Святой Дух Божий, когда человек верит в Господа Иисуса Христа. Данная интерпретация подкрепляется тем фактом, что выражение "рожденное от Духа" встречается дважды в последующих стихах (ст. 6, 8).
3,6 Даже если бы Никодим какимто образом смог войти в утробу матери своей в другой раз и вновь родиться, это не изменило бы его греховную природу. Выражение "рожденное от плоти есть плоть" означает, что рожденные от земных родителей дети находятся в грехе, они неисправимы и не могут сами спасти себя. С другой стороны, рожденное от Духа есть дух.
Духовное рождение происходит тогда, когда человек вверяет себя Господу Иисусу. Когда человек силой Духа рождается свыше, он получает новую сущность и может войти в Царство Божье.
3,7 Никодиму не следовало удивляться учению Господа Иисуса. Он должен был понять необходимость рождения свыше и полную неспособность человека поправить свое бедственное положение. Он должен понять: чтобы войти в Царство Божье, человек должен быть свят, чист и духовен.
3,8 Желая проиллюстрировать духовную истину, Господь Иисус часто приводил примеры из природы. Здесь Он тоже использовал этот прием. Он напомнил Никодиму о том, что дух (ветер) дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит. (В еврейском и греческом языках слово "дух" означает одновременно "ветер" и "дуновение".)Рождение свыше очень похоже на этот ветер. Во-первых, оно происходит по воле Божьей. Эта сила неподвластна человеку. Во-вторых, новое рождение невидимо. Вы не можете видеть, как оно происходит, но видите его результаты в жизни человека. Когда человек получает спасение, в нем происходят коренные изменения.
То зло, которое он любил прежде, теперь ему ненавистно. Все Божье, ранее презираемое им, теперь становится единственным, что он любит. Никто не может полностью понять ветер; также невозможно понять и новое рождение - эту удивительную работу Духа Божьего, Которого человек неспособен постигнуть полностью. Кроме того, новое рождение подобно ветру по своей непредсказуемости. Невозможно установить, когда и где оно произойдет.
3,9 И вновь Никодим продемонстрировал неспособность своего человеческого разума понять Божественные вещи. Несомненно, он все еще продолжал думать о новом рождении как о естественном или физическом явлении, а не духовном. И он спросил у Господа Иисуса: "Как это может быть?"
3,10 Иисус ответил, что, как учитель Израилев, Никодим должен бы понимать это. Писания ВЗ ясно учат: когда Мессия возвратится на землю и установит Свое Царство, Он сначала произведет суд над Своими врагами и удалит все соблазны. Только те, кто раскаялся в своих грехах, войдут в Царство.
3,11 Затем Господь Иисус подчеркнул непогрешимость Своего учения и упорное неверие человека всему, чему Он учит. Как существующий вечно, Он знал истинность Своего учения и говорил только о том, что Он знал и видел. Но Никодим и большинство иудеев того времени отказались верить Его свидетельству.
3,12 Что это за земное, на которое Господь ссылался в этом стихе? Здесь Он говорит о Своем земном Царстве.
Никодим знал из ВЗ, что однажды придет Мессия и здесь, на земле, установит Свое Царство, столицей которого будет Иерусалим. Никодим не сумел понять, что войти в это Царство можно только родившись свыше. Что это за небесное, о котором Господь говорит далее? Это истины, которые объясняются в следующих стихах, - замечательное средство, позволяющее человеку получить рождение свыше.
3,13 Господь Иисус был единственным Человеком, имевшим право говорить о небесном, так как Он был на небесах. Он был не просто Учителем, посланным Богом, Он был Тем, Кто жил с Богом Отцом от века и сошел в мир. Сказав, что никто не восходил на небо, Он имел в виду, что святые ВЗ, такие как Енох и Илия, не взошли сами, а были взяты на небо, в то время как Он взошел на небо Своей собственной силой. Другое объяснение таково: никакой человек, кроме Него, не имел постоянного доступа в присутствие Божье. Он мог подняться к месту Божьего обитания особенным путем, потому что сошел с небес на эту землю.
Господь Иисус, находясь на земле и разговаривая с Никодимом, сказал, что Он сущий на небесах. Как это могло быть? Есть предположение, что, как Бог, Господь был во всех местах одновременно. Именно это мы имеем в виду, когда говорим, что Он вездесущий.
Хотя некоторые современные толкования опускают слова "сущий на небесах", они многократно подтверждаются рукописями и являются неотъемлемой частью текста.
3,14 Теперь Господь Иисус готов раскрыть Никодиму небесную истину. Как может произойти рождение свыше? Плата за грехи человека должна быть уплачена. Люди не могут достигнуть неба, обремененные своими грехами. Икак Моисей вознес медного змея в пустыне, когда весь народ израильский жалили змеи, так должно вознесену быть Сыну Человеческому. (Читайте Числа 21,4-9.) Потомки Израиля странствовали по пустыне в поисках земли обетованной и постепенно стали малодушествовать и проявлять нетерпение. Они начали роптать на Господа.
В наказание Господь наслал на них ядовитых змей, и множество народа умерло. Когда оставшиеся в живых раскаялись и воззвали к Господу, Он приказал Моисею сделать из меди змея и выставить его на шесте. И ужаленный, взглянув на него, будет чудесным образом исцелен и останется жив.
Иисус сослался на этот эпизод из ВЗ, чтобы проиллюстрировать рождение свыше. Мужчин и женщин жалили ядовитые змеи греха, обрекая их на вечную смерть. Медный змей был прототипом, или прообразом Господа Иисуса. Медь в Библии символизирует суд. Господь Иисус был безгрешен и никогда не подвергся бы наказанию, но Он занял наше место и был осужден на смерть, которую заслуживали мы. Шест олицетворяет Голгофский крест, на котором висел Господь Иисус. Мы получаем спасение, если смотрим на Него с верой.
3,15 Абсолютно безгрешный Спаситель понес наши грехи, чтобы в Нем мы могли обрести праведность Божью. Дабы всякий, верующий в Господа Иисуса Христа, не погиб, но получил в дар жизнь вечную.
3,16 Это, несомненно, один из самых известных стихов во всей Библии, потому что в нем ясно и просто изложена вся суть Евангелия. Он подытоживает то, чему Господь Иисус учил Никодима: как получить рождение свыше. Ибо, читаем мы, так возлюбил Бог мир... Мир здесь означает все человечество. Бог не любит грехи человека или порочную мировую систему, но любит людей и не желает, чтобы кто-либо погиб.
Безграничность Его любви доказана тем, что Он отдал Сына Своего единородного. У Бога нет другого Сына, подобного Господу Иисусу. Его бесконечная любовь выразилась в том, что для искупления грешников Он отдал Своего единственного Сына. Это вовсе не означает, что каждый будет спасен. Человек должен принять то, что Христос совершил для него прежде, чем Бог даст ему вечную жизнь. Вот почему здесь добавлены слова: "...дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную". Нет никакой необходимости погибать. Существует способ получить спасение, но для этого человек должен подтвердить, что Господь Иисус Христос является его личным Спасителем. Когда он сделает это, он получит в личное пользование жизнь вечную. Борхам пишет:
"Когда церковь поймет ту любовь, которой Бог возлюбил мир, она больше не сможет оставаться в бездействии и не успокоится до тех пор, пока все большие империи не будут захвачены, пока каждый коралловый островок не будет завоеван". (F. W. Boreham, более полных данных нет.)
3,17 Бог - не суровый, жестокий правитель, стремящийся излить Свой гнев на человечество. Его сердце переполнено нежностью к человеку; чтобы спасти людей, Он пошел на крайнюю меру. Он мог послать Своего Сына в мир, чтобы судить мир, но Он не сделал этого. Напротив, Он послал Его сюда на страдания, кровь и смерть, чтобы мир был спасен чрез Него. Дело Господа Иисуса на кресте имело такое огромное значение, что в результате все грешники повсюду могут получить спасение, если примут Его.
3,18 Теперь все человечество разделено на два класса: верующие и неверующие. Наша вечная судьба определяется тем, какую позицию мы займем по отношению к Сыну Божьему.
Верующий в Спасителя не судится, а не верующий в Него уже осужден. Господь Иисус завершил дело спасения, и теперь каждому из нас предстоит решить, принимать Его или отвергнуть.
Это ужасно - отклонить такой дар любви. Если человек не будет верить в Господа Иисуса, Богу не останется ничего другого, как осудить его.
Вера во имя Его - то же, что и вера в Него. В Библии имя представляет человека. Если вы верите во имя Его, вы верите в Него.
3,19 Иисус - свет, пришедший в мир. Он - безгрешный, безупречный Агнец Божий. Он умер за грехи всего мира. Но любят ли Его за это люди?
Нет, они отвергают Его. Они предпочитают грешить. Они не желают принять Иисуса как своего Спасителя и, таким образом, отвергают Его. Словно ползающие насекомые, разбегающиеся подальше от направленного на них света, злые люди бегут от присутствия Христа.
3,20 Любящие грех ненавидят свет, потому что при свете отчетливо видна вся их греховность. Когда Иисус был на земле, грешники в Его присутствии чувствовали себя неловко, потому что Он разоблачал их ужасающее состояние Своей собственной святостью.
Самый лучший способ показать искривленность стержня - поместить рядом с ним прямой. Войдя в мир совершенным Человеком, Господь Иисус, путем такого сравнения, показал испорченность всех других людей.
3,21 Если человек действительно честен перед Богом, он будет идти к свету, то есть к Господу Иисусу, и поймет всю свою ничтожность и греховность. Затем он доверится Спасителю, и, таким образом, получит рождение свыше по вере в Христа.
И. Служение Иоанна Крестителя в Иудее (3,22-36)
3,22 Первая часть этой главы описывает свидетельство Господа Иисуса в Иерусалиме. Начиная с этого стиха и до конца главы Иоанн описывает служение Христа в Иудее, где Он продолжал провозглашать Благую весть о спасении. Люди приходили к Свету и крестились. Из этого стиха видно, что Иисус Сам крестил, но у Иоанна (4,2) мы узнаем, что крестили и Его ученики.
3,23 Иоанн, упоминаемый в этом стихе, - это Иоанн Креститель. Он продолжал призывать к покаянию в земле Иудейской и крестил иудеев, желавших раскаяться перед приходом Мессии. Иоанн также крестил в Еноне, потому что там было много воды. Это не является окончательным доказательством того, что он крестил путем полного погружения, но позволяет сделать такой вывод. Если бы он крестил окроплением или обливанием, то не возникло бы потребности в большом количестве воды.
3,24 Этот стих еще раз подтверждает постоянство служения Иоанна и продолжающийся отклик уверовавших иудеев на его призыв. В ближайшем будущем Иоанн будет заключен в темницу и обезглавлен за свое верное свидетельство. Но в то время он все еще старательно выполнял свою миссию.
3,25 Из этого стиха становится ясно, что у некоторых Иоанновых учеников произошел спор с иудеями об очищении. Что это означает? Под очищением здесь, вероятно, подразумевается крещение. Спор разгорелся из-за того, чье крещение лучше - Иоанна или Иисуса. Чье крещение имеет большую силу? Чье крещение более значительно? Возможно, некоторые из учеников Иоанна неблагоразумно заявили, что крещение тем лучше, чем лучше тот, кто его совершает. Возможно, фарисеи пытались вызвать в учениках Иоанна ревность к Иисусу и Его популярности.
3,26 Они пришли к Иоанну для решения спора. Возможно, они сказали ему: "Если твое крещение лучше, почему тогда так много людей оставляют тебя и идут к Иисусу?" (Слова: "Тот, Который был с тобою при Иордане", относятся к Христу.) Иоанн засвидетельствовал о Господе Иисусе, и после его свидетельства многие ученики оставили Иоанна и последовали за Иисусом.
3,27 Если ответ Иоанна подразумевает Господа Иисуса, то он означает, что успех, сопутствовавший Спасителю, - свидетельство одобрения Его действий Богом. Если же Иоанн говорил о себе, то он имел в виду, что никогда не стремился к величию или важному положению. Он никогда не утверждал, что его крещение выше крещения Иисуса. Он просто сказал, что у него нет ничего, кроме того, что дано ему с неба. Это истинно для всех нас, и нет ни одной причины в мире, которая давала бы нам основание возгордиться или возвыситься над кем-то.
3,28 Иоанн вновь напомнил своим ученикам, что он не Христос, но только послан перед Ним, чтобы приготовить путь Мессии. Почему вокруг него должны возникать споры? Почему вокруг него должна создаваться шумиха? Он не был великим - он просто свидетельствовал людям о Господе Иисусе.
3,29 Господь Иисус Христос был жених. Иоанн Креститель был просто друг жениха, "самый лучший человек". Невеста принадлежит не другу жениха, а самому жениху. Вполне естественно, что люди следуют за Иисусом, а не за Иоанном. Невеста здесь означает всех, кто станет учениками Господа Иисуса. В ВЗ об Израиле говорилось как о жене Иеговы. Позже, в НЗ, члены Церкви Христа предстают в виде Невесты. Но здесь, в Евангелии от Иоанна, это слово использовано в общем смысле и подразумевает тех, кто оставил Иоанна Крестителя и пошел за Мессией. Оно не означает ни Израиль, ни Церковь. Иоанн не обижался, что теряет последователей. Для него было большой радостью слышать голос жениха. Он радовался тому, что все внимание на